Марта и Дахундара с Гогисой выскользнули через заднюю дверь. А Хажомия так и прилип к прилавку — налил себе водки, достал из глиняного горшка какого-то соленья — закусить.
— Эй, парень, ты особенно не налегай! — остановил его духанщик.
— Пусть выпьет! — сказал Барнаба. — Налей-ка мне стаканчик.
— Свежего хаши не хочешь? — спросил Эремо.
— Сейчас я всего хочу!
Эремо ушел на кухню. Меки побрел за ним:
— Дядя Эремо…
— Принеси миски. Да поживей!
Дядя Эремо, можно мне на собрание пойти?
— Вот твое собрание, — кивнул Эремо на котел, бурливший над огнем.
— Очень прошу, батоно, пустите меня! Я совсем ненадолго.
— Ты что это, Хрикуна? Спина, что ли, чешется? Давай, отнеси Барнабе хаши.
Меки поставил дымящуюся миску на прилавок перед Барнабой.
— Чего тебе надо, оболтус, на этом сходе? — спросил Барнаба. — Не прячь глаза, смотри прямо!
Меки, опустив голову, растерянно пробормотал:
— Ничего, батоно… Так просто… На людей погляжу.
— Ого! — усмехнулся Барнаба. — Хоть ты и дурачок, а уши у тебя вон какие длинные! Смотри у меня! Не смей отсюда выходить! Ни на минуту! Понял, собачий сын?
Он накрошил в хаши хлеба и размешал деревянной ложкой.
Меки вздохнул — судорожно, словно очень усталый человек:
— Я все равно пойду!..
Барнаба быстро обернулся — и вдруг стало заметно, что худые, сутулые его плечи еще полны могучей силы.
— Слушай, Эремо! Этот молодец что-то мне сегодня не нравится! — сказал он.
Эремо взглянул на Ухореза.
— Ну-ка, Хажомия, запри дверь.
— Чего вам от меня нужно? — затравленно оглянулся Меки. — Я ничего не знаю!..
— А что ты можешь знать, оборванец? Да ты, пожалуй, и в самом деле…
Эремо сразу охрип от ярости, слова застряли у него в глотке. Он с силой откашлялся и выдохнул:
— Жить тебе, дураку, надоело?
— Надоело!
Барнаба и Эремо переглянулись. Они хорошо знали: если человеку надоело жить, от него можно ждать чего угодно. Может, и в самом деле этот чертов сын что-нибудь пронюхал?
В духане наступила вдруг такая тишина, что стало слышно, как рядом в кухне клокочет в котле утреннее хаши. Хажомия бросил обратно в миску кусок мяса и вытер руку о шерстяную ноговицу. Барнаба тоже отложил ложку, намотал свой длинный ус на палец и, прищурясь, посмотрел на Меки. От этого взгляда у парня холодок пробежал по спине.
Меки уперся обеими руками в прилавок, перепрыгнул через дымящиеся миски и бросился к окну. Но он не успел рвануть створку — Хажомия, Эремо и Барнаба кинулись на него втроем, повалили на пол и потащили в кухню.
