— Сейчас разделают нас, а потом ударят во фланг центру, суки, — Лад не скрывал досады.
— Богдан, — двойной щелчок по печати связал Слава с командованием. — Командир, нас скоро сомнут! Нужно подкрепление!
Какое-то время ничего не происходило, секунд десять, показавшиеся центуру и его опциону вечностью. Потом печать неожиданно ожила.
— Это легат. Доминус погиб. Нет больше Богдана, — в хриплом голосе легата звучала усталость. — Резерв отправлен на поддержку центра, так что обычной помощи можете не ждать. Но кое-что мы уже придумали.
— Ырдец, — поделился со Славом своим видением ситуации ошарашенный Лад.
— Выбиты вообще все офицеры на правом фланге, кроме тебя и твоего опциона. А потому, принимай командование, центур, — лязгнул металлом голос легата. — Слушай приказ. Удерживайте позицию до подхода подмоги. И постарайтесь выжить, Слав.
— Остается только продать свои жизни подороже, — ответил на ожидающий взгляд опциона Слав и щелкнул по связной печати. — Всем! Собраться в кулак! Черепаха!
Окружающие легионеры, центурий пять навскидку, сгрудились вокруг отряда Слава, перестроились и, подняв щиты, ощетинились мечами. Длинноухих перспектива терять свои неприлично продолжительные жизни на клинках легионеров не порадовала, однако нового магического удара не последовало. То ли повелители стихий выдохлись, то ли их перебросили на другой участок битвы, то ли остроухие решили, что справятся и сами. Вокруг черепахи закружилась карусель из верховых лучников, а лучники у эльфов превосходные. То тут, то там из строя выпадал подстреленный легионер. Время от времени в ряды обороняющихся заскакивала химера и, прежде чем умереть, уносила с собой десяток жизней. Самое паршивое в этой ситуации было то, что добраться до эльфов не получалось, те блюли дистанцию, не давая слаженно двигающимся легионерам ни шанса.
Слав уже решил идти на безнадежный прорыв, только бы не ждать смерть, ничего не предпринимая, когда в рисунке боя что-то неуловимо изменилось.
— Чего они там лепечут? — поинтересовался Слав у Лада, который на офицерских курсах полевого допроса справлялся с эльфийским гораздо лучше, чем командир.
— Egloth, egloth… Что-то знакомое, — ответил опцион утомленным голосом. — О! Проклятый. К чему это они?
Кольцо вокруг легионеров стало разжиматься, когда мелодичные реплики эльфов сменились не менее мелодичным хором агонизирующих воплей. Где-то недалеко, но за мечущимися единорогами не видно, только что ушло в Тень множество перворожденных душ. И судя по звукам, ушло очень болезненно. Только облако пепла взметнулось над заметавшимися в беспорядке верховыми лучниками. Слав упустил момент, когда на одном из единорогов, почему-то застывшем статуей, появился новый пассажир. Стоя обеими ногами в полный рост на неподвижном крупе, одетая в темный плащ человеческая фигура держала на отлете странную черную косу с дымчатым лезвием, а рядом медленно заваливался остроухий наездник. Отдельно от своей головы. Окутанный темной полупрозрачной дымкой маг не спеша направил навершие косы в сторону от легионеров, и что-то гортанно произнес. Взметнулась послушная тьма и в рядах эльфов образовалась настоящая просека, шириной саженей шесть, на противоположной стороне которой можно было увидеть реку. В какие-то несколько мгновений, под предсмертные вопли, издаваемые мелодичными эльфийскими глотками, заживо сгнило столько врагов, сколько не убила вся центурия за весь бой. Слав понял, что в воздухе кружится не пепел, а прах, и хищно оскалился.
