— Надень, твоя одежда ещё не готова.
Хизер скинула с себя плед и натянула короткое платье. Волосы почти высохли и волнами легли на плечи. Она уже не помнила, когда в последний раз не собирала их в хвосты. Мелисса одобрительно кивнула головой, подводя Хизер к зеркалу, аккуратно поставленному у стенки шатра. Дыхание на секунду перехватило. Ещё никогда она не видела себя такой: на коже не было ни единого грязного пятна, ноги не стискивали грубые высокие ботинки. Её не отягощало оружие. Хизер показалось, что она стала светлей и выше, хотя стояла босиком. Худые руки потянулись к лицу. Кожа оказалась мягкой, тёмные круги под глазами поблекли, волосы блестели в свете лампадки. На неё смотрела другая Хизер, та, которую она не знала.
— Я дам тебе сандалии, — отвлекла её Мелисса. — Пойдём к врачу, скоро уже рассвет и тебе нужно поспать.
— А Ник? — он отвернулась от зеркала.
— Не волнуйся, вы скоро встретитесь, — Мелисса покачала головой, протягивая ей лёгкую обувь.
После того, как врач, имени которого Хизер не запомнила, осмотрел её и посоветовал просто отдыхать и пить побольше воды, удивившись её выносливости, Мелисса проводила до палатки.
— Отдыхать я тебя не заставляю, но так ты быстрее придёшь в себя. Погуляй, если хочешь, но следи за солнцем, чтобы снова не упасть, — она улыбнулась и протянула ещё одну бутылку воды.
— Спасибо, — почти беззвучно ответила Хизер.
— Может, тебе принести какую-нибудь книжку? — Мелисса немного воодушевилась. — Я попрошу, взяли чтобы у Тайлера.
— Я не умею читать, — она отвела взгляд, — почти совсем не умею, мне тяжело.
— Вот как… — Мелисса явно удивилась, но старалась не показывать виду. — Тогда, увидимся вечером.
Мелисса удалилась по переулку, оставив Хизер одну. Постепенно свет на улице тускнел, гасли лампочки и люди расходились кто куда. Она так и осталась стоять рядом с палаткой, разглядывая предрассветный Вэйвард. Он больше не казался диким и страшным, но с каждой минутой пустеющие улицы становились всё более чужими. Что-то необъяснимое сдавило грудь. Она осмотрела себя — чужую. У неё нет и не будет другой жизни кроме той, что она знает. Но страшнее было то, что оказывается её жизнь — не единственно возможная, бывают другие люди. Резервации, куда она иногда попадала с Ником почти один в один повторяли Риверкост — фермеры, трейсеры, торговцы, немного Выживших, Надзиратели. Где-то было совсем плохо — бедная земля, повышенная радиация, совсем грязные водоёмы, но все жили только так. Ей казалось, что так и должно быть, что так было всегда.
