Завтрак прошел, как в тумане. Безучастно пережевывая еду, девушка рассеянно слушала застольные разговоры, невпопад отвечала на вопросы, и вообще старалась отмалчиваться. Еле дождавшись конца трапезы, она тут же побежала в архив, надеясь работой отвлечься от одолевавших ее тревожных мыслей.
Там Викторию поджидали несортированные документы. Разложенные вчера на столе только для вида, сегодня они пришлись как нельзя кстати. На несколько часов из головы улетучились все призраки прошлого, уступив место платежкам и квитанциям. Когда разбирать их уже не было никаких сил, Вика глянула на мобильник. Скоро обед — можно закругляться. «Еще одну стопку переберу и все, — решила девушка. Она потянула к себе бумаги, и вдруг… из стопки выскользнул яркий рисунок. Виктория ошарашено уставилась на него: в центре изображена фигура светловолосой женщины, держащей на руках младенца, вокруг — еще несколько маленьких фигурок. Вероятно, это тоже дети. «Раз, два, три, четыре, пять, — сосчитала их Вика. Она перевела взгляд на верхнюю часть листа. Там, отблескивая позолотой, виднелись непонятные знаки. Девушка задумалась: «Почему Тормакин ничего не сказал мне об этом документе? Неужели посчитал его настолько незначительным?»
Тук-тук… — в приоткрывшуюся дверь сунулась физиономия Эммануила Венедиктовича.
— Время обеда, дорогой профессор, — пропел он, картинно шаркая ножкой. — Я специально спустился вместо Милоша, чтобы пригласить вас к столу, — коротышка в клетчатом костюме осекся: — Профессор — да на вас лица нет.
Обеспокоенный, он заспешил к девушке.
— Все нормально, Эммануил Венедиктович, — улыбнулась Вика. — Я просто немного устала.
Подойдя вплотную, старик по-отечески приобнял ее за плечи.
— Милочка, вы точно в порядке? Вчера с ужина сбежали, сегодня за завтраком какая-то странная были. Нельзя так себя работой изводить. В вашем возрасте важно хорошо кушать и крепко спать. А то будете на старости лет такой же развалюхой, как я… Ой, это что?
Быстрицкий удивленно воззрился на цветной рисунок.
— Я тоже хотела бы знать, — вздохнула Виктория. — Только что обнаружила картинку среди архивных бумаг.
Близоруко щурясь, Эммануил Венедиктович стал всматриваться в изображение.
— Похоже, это не просто картинка, а пиктограмма.
— Что? — не поняла девушка.
— Пиктограмма. Некое послание, зашифрованное в форме рисунка… Я про это в Интернете читал, — быстро добавил старичок.
Он задумчиво повертел в руках лист.
— Никогда раньше эту штуковину тут не видел. Я, правда, только по верхам документы просматривал. Надо будет Семена Семеновича спросить — он архив намного лучше знает.
