К разговорам, которые следовали обычно за подобным вступлением, я большой охоты не имел и потому молча ждал, пока младший не объявил:
— Мы собирались наладить в лагере агитработу, но тут всем некогда из-за ваших кроссвордов.
— А что такое агитработа? — спросил я.
— Мы собирались обсудить разные проблемы, — ответил старший, — важные для нашего будущего.
— Вы что, от биржи труда?
— Политические проблемы, — закончил старший, — чтобы каждый уяснил себе положение вещей.
— А вы что, знаете, каково положение вещей?
— Мы кое-что знаем, но здесь никто ничего не знает.
— Эй, послушай-ка, — взорвался я, искренне возмущенный, — и это ты говоришь мне?
Тут снова включился младший и не без яда заметил:
— Думаешь, нам неизвестно, что ты знаменитый спец-кроссвордист? Поэтому мы и пришли к тебе. Мы, ясное дело, восхищены, но не пора ли с этой мурой…
Тут вмешался его сотоварищ, как я, собственно говоря, и ждал: ведь я прочел много книг, в которых действовали подобные герои, один был всегда злыднем, бешеным, от которого, к сожалению, в любую минуту можно ждать всяких неожиданностей, а второму приходилось разыгрывать посредника, и только ему можно доверять — если, конечно, ты дурак и не читал тех книг, что читал я.
Оттого-то я даже с удовольствием услышал, что старший говорит:
— Ну зачем нам ругаться, слушай: я тоже люблю разгадывать кроссворды и рад, если кому везет, но когда это превращается в эпидемию… Я хочу сказать, надо же между вопросами о попугаях и мертвых поэтах выкроить время на решение серьезных вопросов.
— А это еще что за вопросы?
Тут молодой как рявкнет на меня:
— Что с Германией будет, и с тобой, бестолочь!
Ну, это они не отрепетировали, старший явно напугался и разозлился, но, прежде чем он подобрал умиротворяющие слова, я им обоим заявил:
— Если вы из «Свободной Германии» и собираетесь тут открыть филиал своей фирмы, так я с вами дела иметь не желаю. Германия может обо мне не заботиться, отныне я сам о себе забочусь. Кажется, я ответил на все ваши великие вопросы, а вот вам и чаевые: если кто охотнее станет выслушивать ваши великие вопросы, чем мои малые, я с ним связываться не буду, о вкусах не спорят, а здесь свободный лагерь, вам это известно?
Ух, и обрадовался же я, что так красиво им ответил, и по сей день еще удивляюсь, как это я вообще-то дослушал, что сказал старший, горько скривив губы:
— Чего болтаешь, парень, да ты разглядел, что вокруг тебя делается?
Чем-то вопрос этот показался мне знакомым, но я не пожелал разбираться в своих ощущениях; мне предстояло еще отработать кроссворд к предстоящему матчу.
