Нескин еще не решил, какой из двух вариантов выбрать, но исключительно потому, что не знал, через какую дыру Осевкин черпает неучтенный капитал. А потому перевел разговор на другую тему:
— А как братва? Не пристает? Не требует в общак?
— Кто приставал, тех уж нет, — хохотнул Осевкин, при этом в глазах его почти ничего не изменилось: они смотрели все так же холодно и будто бы даже с недоверием к словам представителя. — Времена нынче, Арончик, другие, — добавил он. — Это раньше все было общее. Теперь у каждого свое. Пора уж и угомониться.
— Это ты верно подметил, Сеня, — подхватил Нескин. — Давно пора. Но криминальный мир живуч. И пробует урвать где только можно. Без связи с ментами… или как теперь у вас тут? — с полицией, пентами, что ли? — без них не обойтись.
— Мне один хрен: милиция или полиция, менты или фараоны. Все они мусора, лягавые. Кстати, я читал где-то, что до революции полицейских называли фараонами, — пояснил, коротко хохотнув, Осевкин. — Так пусть будут фараоны. Но, как ни назови, а мурло оно и есть мурло. Им, сукам, дай палец — руку отхватят. Местных я держу на коротком поводке, чтобы знали свою кормушку и чужих к ней не подпускали. А когда начинают зарываться, включаю связи в Москве, — похвастался он. И заключил почти философски: — Лягавый должен исполнять свою должность и не заглядывать в мой карман.
— Чувствуется моя школа, чувствуется, — удовлетворенно поддержал партнера Нескин. — Растешь-таки, Сеня, растешь! И это хорошо. Это очень даже правильно. В нашем деле стоять на месте — задавят. Давить надо самому, тогда и будешь наверху. Старая истина. Стара, как весь этот мир. Были-таки идиоты, которые пытались изменить естественные законы этого мира. Были. И что из этого уже вышло? Вышел чистый пшик. И какая отсюда мораль? А такая, что надо следить, очень пристально следить, чтобы новые идиоты сидели тихо и не рыпались.
— У меня не порыпаются, — произнес Осевкин с кривой ухмылкой и выставил вперед чугунный кулак с набитыми на костяшках пальцев мозолями.
— Ну, крепкий кулак — дело, конечно, хорошее, — осторожно возразил Нескин. — Однако, Сеня, и мозгами шевелить в этом направлении тоже не мешает. Шибко-то прижимать своих работников не стоит. Паровой котел до тех пор работает исправно, пока в нем поддерживается нормальное давление конкуренции между человеческими особями. Тогда никаких эксцессов не будет и спать можно спокойно. Если бы в России при царе придерживались этого святого правила, никаких революций не понадобилось бы.
