— Мадам, поторапливайтесь, — сказал король, который, лежа на полу, наблюдал за ними в щель. — Ко мне могут прийти. Неудобно. Что подумают?
Свидание показалось матери очень коротким. Она никак не предполагала, что попадет сегодня к сыну, и ничего для него не взяла с собой.
— Да мне ничего и не надо, ма...
— Погоди, погоди... — Она панически стала рыться в карманах, вывернула их, собрала всю мелочь и сунула Страуду в руку. — Обижусь, Боб, так и знай, что обижусь, не отказывайся... — Потом скинула обувь, сняла черные носки, протянула их Страуду. — Молчи, бери и не разговаривай. Наденешь, когда будет холодно. Какое еще стыдно, никто не увидит. — Она сняла с головы платок, протянула сыну, — пригодится, мало ли. Она дала ему свои варежки, носовой платок, маленькое зеркальце, расческу. Больше у нее ничего с собой не было. Страуд не мог противиться и только улыбался.
— Поторопитесь, мадам.
— Ма, кто это там говорит?
— Это наш король, — шепотом сказала мать.
— Какой король? — удивился Страуд.
— Наш... мой и твой.
Страуд, опешив, посмотрел вверх. Король улыбнулся ему в щелочку и помахал рукой.
— Это я, Боб, твой король. Не думай обо мне плохо. Я виноват, знаю. Ты на моей совести... ведь я отец тебе. Я всем отец. Ах, если бы твоя мать сумела вовремя оградить тебя. Если б ты не бродяжничал всю жизнь. Но все эти «если» в конечном счете бьют по мне... Да, да, это все моя вина.
— Нет, ваше величество, — вздернув голову, трезво сказал Страуд, — у нас с вами ничего общего. Вы сами по себе, я сам по себе. Это именно так. Виноват тот Мужчина.
— Тот Мужчина я.
— Вы знали его?
— Нет, конечно же нет. Ну ладно, помоги матери подняться.
Страуд и мать обнялись. Мать со слезами на глазах, босая, держа в руках туфли, поднялась по лестнице. С последней ступеньки, что-то вспомнив, она обернулась:
— Боб, ради бога, перестань возиться с этими птицами... Это может рассердить их... будь скромным, будь послушным...
Люк закрылся.
Страуд, задрав голову, смотрел на знакомый потолок и пытался понять, где же щель от люка.
— Я обо всем позабочусь, — говорил наверху король матери. — Найму самых знаменитых адвокатов, приглашу из-за границы. Сначала все расходы возьмете на себя вы, а когда у вас не останется ни гроша и вы достигнете степени нищенства, я приду вам на помощь. Я знаю, у меня нет права лишать вас акта материнского самопожертвования. С моей стороны это было бы нечутко...
— Ваше величество... но почему так получилось... почему вы не смогли ничего сделать? — Она зарыдала, в эту минуту ей было жалко и себя, и сына, и умершего мужа, и короля. — Какой же вы после этого король...
