За всем этим стояло патерналистское отношение к народу, который невежествен, суеверен и не подымает своей пользы. Превознося фольклор, писатели и литературные критики того времени презрительно отмахивались от современной народной культуры. Упомянутый выше лубочный писатель И. С. Ивин вполне резонно адресовал критикам лубка вопрос: «Неужели можно допустить, что наш народ, при всем его глубоком разуме и мудрости <...> при всех его нравственных достоинствах и чисто христианских идеалах <...> неужели <...> возможно допустить, чтобы этот народ в продолжение целого века читал и слушал одну сущую пошлость и дрянь?»[2]
По собранным в этом сборнике наиболее популярным и примечательным образцам лубочной словесности читатель сам может удостовериться, кто и насколько прав в этом споре. Можно предполагать, что он позавидует убежденной вере авторов в осмысленность и справедливость мирового порядка, восхитится непосредственностью восприятия и ясностью нравственных идеалов. Не исключено, правда, что современник снисходительно улыбнется, столкнувшись с наивностью и упрощенностью их представлений о жизни.
В чем же специфика литературного лубка?
Лубочной литературой принято называть издательскую продукцию, обращенную к читателям из социальных низов, или, используя широко употреблявшийся в то время и весьма аморфный по содержанию термин, из «народа». От литературы «образованных» читателей ее отличали не столько тематика и поэтика, сколько характер издания и распространения, а также некоторые связанные с этим внешние характеристики книги (оформление, форма заглавия и т. д.). Еще в середине XIX века известный фольклорист и этнограф И. П. Сахаров отмечал, что «лубочные издания книг, книжек, листов и листочков есть на Руси издания народные. Серая бумага, блестящая раскраска картин, дурные оттиски, неправильный рисунок — составляют главные отличия лубочных изданий»[3].
Они издавна выходили на Руси. Уже в конце XVII — начале XVIII века получила широкое распространение так называемая лубочная картинка (гравюра на дереве, а позднее на меди), которая наряду с изображением обязательно включала словесный текст, являясь не просто картинкой, а сложным синтетическим образованием. Здесь находили свое отражение самые разные сюжеты: религиозные, фольклорные (образцы народно-смеховой культуры, былины, сказки), заимствованные из рукописной литературы (западноевропейский рыцарский роман, демократическая сатира XVII в.) и даже экзотические сообщения из газет. Расходившиеся большими тиражами лубочные картинки просуществовали до Октябрьской революции, после которой выпуск их был запрещен.
