– Джейми, прости меня, – всхлипывая, шепчу я столь слабо, что никто, кроме меня самой, не услышит.
Марк, что я ему сделала?
Не переживай, Тесси.
Никогда-никогда-никогда ещё я ни на кого в гневе не кидалась. Ни на тебя. Уж тем более ни на Джейми. Да меня если на дороге подрежут, я даже сигналить не буду.
Марк, я не специально. Он убежал на дорогу, а я так испугалась. Я не думала его ударить. Не стала бы я бить. Ни за что.
Закрываю глаза, из них катятся слёзы. Где-то звонит телефон, и я не сразу понимаю, что это у нас дома. Заставляю себя сдвинуться с места. Хоть бы это была Шелли. Она-то подскажет, что делать.
Под зимней курткой кожа покрылась слоем пота, тяжело дыша, с трудом открываю замок боковой двери, скидываю сапоги. Звонок слышен громче, и мне вспоминаются слова Шелли про забитую память автоответчика.
Бегу по коридорам первого этажа в столовую, снимаю трубку на середине звонка.
– Алло? – выпаливаю, задыхаясь оттого, что бежала, и оттого, что поругалась с Джейми.
Ответа нет.
– Алло, – повторяю я.
Что-то щёлкает, раздаются гудки. Наверное, я взяла, а на том конце уже решили положить трубку и меня не слышали.
Я уже было иду в прихожую, но тут снова звонят – на втором гудке поднимаю трубку.
– Алло?
Тишина.
Жду секунду, прислушиваюсь к отсутствию хоть какого-либо звука: ни громкого дыхания, ни прерывистого сигнала, ничего.
– Марк? – И только когда я уже прошептала твоё имя, только услышав, что произнесла его вслух, я понимаю, что у меня за мысли в голове. Резко ставлю трубку на подставку, пячусь, пока не упираюсь спиной о край стула. Не ты это… идиотский колл-центр какой, или номером ошиблись, или ещё миллион объяснений. Нет, это не ты мне звонишь.
Четверг, 1 марта – до дня рождения Джейми 38 дней
Кричат. Столько криков. Оглушительные вопли мужчин, пронзительные визги женщин. За два ряда от нас пассажир с трудом поднимается с места, рвёт на себя крышку багажного отсека. Зачем, хочется спросить. Какая разница? Мне бы заорать, но ни пошевелиться, ни рта открыть не могу. Невидимой силой меня пригвоздило к сиденью, да так, что и не вздохнуть.
По салону идёт дым. Колет глаза, чувствую его вкус во рту. Ещё несколько человек встают с мест, мимо пролетает чемодан, ударяется в подголовник соседнего кресла.
За окном всё смешалось – синее небо, что-то зелёное, что-то серое – взлётная полоса, земля.
Ещё мгновение. Ещё мгновение, и мы разобьёмся.
Судорожно открываю глаза, вдыхаю. В груди болит, во рту привкус дыма от того костра, что я разожгла в день твоей гибели. Каждый отчаянный стук сердца звучит в ушах, болезненно отдаваясь в макушке.
