Вчерашнее происшествие позволило ему лечь спать лишь в третьем часу ночи: арестованных увезли в отделение, пока составляли протокол, то да се. Да и уснул он далеко не сразу. Его встретила Валентина Семеновна: охи-ахи, слезы, причитания. Просто удивительно, что она решилась на такой шаг по отношению к родной дочери.
— Может, там ее научат уму-разуму, — оправдывалась она, вытирая слезы кухонным полотенцем. — А то ведь до чего дошла: матери угрожать расправой. А ребенок? Ему каково придется? И в кого она только уродилась? — всхлипывала Валентина Семеновна в своем неутешном горе.
Пришлось успокаивать. Так что на сон оставалось всего часа два.
Лидия Максимовна из квартиры вышла одна. Увидев Теплякова, мило улыбнулась, протянула руку.
— Доброе утро, Юра. Как провели уик-энд?
— Спасибо, хорошо, — ответил Тепляков, осторожно пожав кончики ее пальцев. И тут же нажал кнопку вызова лифта.
— Говорят, вы вчера были в театре?
— Был, — ответил Тепляков, скрыв свое удивление. Однако не удержался и спросил: — Вы тоже там были?
— Нет, я не поклонница театра. Тем более нашего. Там была Ольга Петровна. Она вас видела с юной дамой.
— Странно, но я Ольгу Петровну не заметил.
— Ничего удивительного: вы были слишком увлечены. Кстати, Ольга Петровна высоко оценила вашу спутницу, — загадочно улыбнулась Лидия Максимовна и даже слегка закатила глаза.
Тепляков смутился, однако не стал уточнять, что скрывалось под «высокой оценкой».
В лифте ехали молча. Тепляков не знал, о чем говорить, а Лидия Максимовна, войдя в лифт, открыла сумочку и принялась там что-то искать, хмуря брови и на мгновения замирая. Закрыв сумочку, так и не найдя искомого, она будто бы успокоилась, но разговор не возобновила. Выйдя из подъезда, они молча проследовали к машине.
Тепляков открыл заднюю дверцу, жестом приглашая свою хозяйку на заднее сидение.
— Нет-нет! Я поеду рядом с вами! — запротестовала Лидия Максимовна, сама открыла переднюю дверцу и заняла место рядом с водительским.
Тепляков, обойдя машину, занял свое. Запустив двигатель и, в ожидании, пока тот прогреется, заговорил, глядя прямо перед собой:
— Честно говоря, Лидия Максимовна, мне неловко напоминать вам, но вы — если следовать инструкции! — должны сидеть сзади.
— Почему? — искренне удивилась она.
— Разве вам мой предшественник ничего не объяснял?
— Н-не помню. Может быть, и объяснял, но не мне, а моему мужу. Он в основном ездил с ним.
Тепляков стронул машину и медленно повел ее к воротам.
