В те времена, пожалуй, и возможен был сюжет, который она сейчас обдумывала. Сейчас, впрочем, новый виток прежнего хаоса. Ее никто не заставит публично каяться, как это было с Пушкиным. Да и вообще она думает не о том.
«Все только начинается, как говорит Александр Любимов, завершая свою „народную“ передачу, но начинается самое дурное».
Дома звонил телефон.
— Вот чертовщина, — выругалась Наташа, не зная, что ей сейчас делать — бежать к аппарату или сматываться отсюда немедленно. Но могла звонить мать, и Наташа взяла трубку.
— Это граверная мастерская? — послышался рокочущий бас неизвестного. — Я хотел бы заказать изысканную вещицу для надгробного памятника. Знаете, табличку такую, только не совсем обычную, а художественно выверенную…
К счастью для Наташи, готовой упасть в обморок, разговор на этом прекратился.
Голос исчез сам собой, точно не имея прямого отношения к телефону.
«Граверная мастерская закрыта навсегда», — успела торжественно произнести Наташа. «Кто бы ты ни был, пошел ты ко всем чертям, потому что это не смешно».
Вероятно, это шутки Стаса. Говорить мог кто-нибудь из его друзей-актеров. Ну где еще найдешь превосходно поставленный голос, которым обладатель именно профессионально гордится? Только среди этой публики, большей частью демонстрирующей талант вне сцены.
Но для чего Стас скрывается или придуривается, было неясно.
Никогда еще не чувствовала она себя столь свободной и столь связанной в то же самое время.
«Сейчас бы созвать гостей полный дом, — пришла ей вдруг в голову нелепая мысль. — Да нет никакого повода, и друзей у меня нет, как посмотришь внимательно. В этом-то все и дело. Иначе бы не попалась в лапы мерзких и хищных аферистов».
Телефон, как в кошмарном сне, зазвонил еще раз.
Трубку Наташа брать не стала, она задремала, и первое, что явилось в тонкой грезе, был этот внезапный звонок.
«Жаль, что во сне я не подняла трубку, — засмеялась она, проснувшись, — многое стало бы ясно».
Но телефон все-таки звонил, настойчиво и долго.
Наташа сняла трубку, не торопясь отвечать.
— Алло, алло, Наташенька, — раздался встревоженный голос матери.
— Мама, да, я слушаю.
— Звоню тебе пятый раз. Где ты пропадаешь?
— Все нормально. Говори скорее, как у вас.
— Поселили в санаторий в горах. Все прекрасно. Здесь очень красиво. Васенька целует тебя.
— Скорей диктуй ваш номер. Я буду звонить сама. Не трать деньги.
Короткий сон и звонок матери возвратили силы, молодость легко брала свое. За окном нудно скрипели качели, на подоконнике прогуливались голуби. До вечера оставалось совсем ничего. Наташа собралась в знакомый по институтской беззаботной жизни ночной клуб, не имея определенной цели. Дома оставаться не хотелось.
