Подари мне краски неба. Художница | страница 44
Потому думаю, тебя на это дело и двинули. А то раньше — она говорила так, точно это было десять лет назад — пиши какие-то кладбищенские пейзажи в Подмосковье или на Валдае. Нет-нет, у тебя выходило отменно. Только не ребенку писать эти мраморные плиты в лунном свете да какие-то согбенные фигуры, которые ты сама домысливала.
— Ты права, мама, это по части Андрея.
— Да что ты, доченька! Ну модно сейчас писать книги о придуманных империях, всем нам необходимо колоссальное прошлое. Чтоб на десятки столетий в глубину, и чтоб все это было вроде как наше. Он в детстве еще прочел целую библиотеку фантастики, английский в полном объеме усвоил только ради этой цели, ну еще ради этого индейца… Моррисона. Джинна, кажется. Нет, это же рисованное кино про Аладдина. Да все равно.
— Настоящему индейцу надо только одно, — пропела Наташа, смеясь. — Что-то он в самом деле ко мне не торопится. А я как затороплюсь, да и брошу его.
— А вот он сейчас как позвонит, как заторопишься к нему!
Когда уже была готова сумка с вещами, в другой комнате зазвонил телефон.
— Я подойду, — сказала Тонечка, — вижу, что ты нервничаешь. Если что — тебя нет.
Через несколько секунд она вернулась.
— Я же говорила тебе, — довольно улыбалась мать. — Андрей на проводе. Как будто все знал. Да подойди ты к аппарату. Что встала как вкопанная?
Наташа действительно как-то странно замерла. Андрей казался сейчас бодрячком из фантастического блокбастера.
В правой руке абсолютное оружие, левой же герой приобнимает послушную, стриженную под мальчика подругу.
— Что там у тебя стряслось? Что за последний катаклизм? — наигранно бодрым голосом спросил Андрей.
— Ничего, — холодно отвечала Наташа, — я уезжаю во Псков. Через полтора часа.
— Ты обиделась на меня, — тем же голосом продолжал Андрей. — Но пойми, у меня была деловая встреча. Эта девушка, она едет на раскопки. Я должен был сориентировать ее на ту группу, с которой работаю я. Она мне во многом поможет.
Наташа понимала, что они стремительно отдаляются друг от друга. Андрею нужно было, чтобы Наташа жила его жизнью, смотрела туда, куда смотрит он, поддерживала его, интересовалась его трудами и вообще дышала бы воздухом его мертвого города. Но это было невозможно по факту ее существования. Учитывая же общность его интересов с этой девушкой, предвосхитить события было совсем нетрудно. Наташа будет вытеснена из жизни Андрея. Но ни думать об этом, ни тем более говорить у Наташи не было сил. Она решила сменить гнев на милость.