Эвергет не остался в Сирии, не стал следить за окончанием войны. Получив весьма печальные известия из Египта, он, захватив с собой добычу, отправился обратно в Александрию. Вернулся царь очень вовремя – то тут, то там в долине Нила разгорались беспорядки. Страна была разорена из-за голода и разбоев, а Береника, которую царь оставил вместо себя на троне, не могла побороть ни то ни другое.
В этот критический момент Эвергет предпринял крайне решительные действия – он раздал голодающим пшеницу и ячмень, привезенные им из Сирии, и приказал своим опытным солдатам жестоко наказать разбойников.
Тем временем сам правитель снова наслаждался обществом своей возлюбленной жены. Пятилетняя разлука не убавила ее любовь и не ослабила ее верность. Береника забыла о мести после трагической гибели матери, но с грустной улыбкой на устах позволила мужу свершить свое мщение, раз он так этого хотел. Но затем ее охватило беспокойство. Пока Эвергета не было в Египте, она ежедневно отправлялась в паломничество в Каноп, где стоял храм, посвященный Арсиное-Афродите. Там она вставала на колени и молилась, упрашивая богиню защитить Эвергета от связанных с войной опасностей. В надежде растрогать обожествленную Арсиною, Береника оставила в храме длинный локон своих волос. Ее мольбы были услышаны, а подношение – принято.
Однако, вернувшись домой, Эвергет нежно пожурил супругу за ее глупый обет и велел ей забрать волосы из храма. Покорная царица повиновалась, но, придя в святилище, узнала, что локон пропал. Поднялись крики и плач, но придворный астроном Конон, осматривая небо, обнаружил внутри треугольника, образованного Львом, Девой и Большой Медведицей, прежде незамеченное созвездие и назвал его Волосами Береники. История стала обрастать новыми подробностями – пошли слухи о том, что сама обожествленная Арсиноя спустилась на землю и забрала с собой подношение. Услышавших об этом александрийцев охватила радость, а Каллимах написал посвященное чуду стихотворение:
Тот же Конон и меня увидал – Косу Береники, —
Между небесных огней яркий пролившую свет…
[30]И эта история, созданная воображением поэта, очень понравилась Эвергету.
К несчастью, она была понятна только грекам, и царь задумался о том, как лучше выразить благодарность, испытываемую Береникой в отношении богов Египта. Возможно, он хотел убить одним выстрелом сразу двух зайцев – заодно создать для своей власти более прочную основу, чем право наследования. Оказавшийся лицом к лицу с той же задачей первый представитель династии Птолемеев надеялся объединить два народа благодаря основанию культа Сераписа. Но интерес египтян к этому богу был чисто формальным, и Эвергет решил, что ему и его потомкам следует почитать египетского бога Осириса. Поэтому он приказал построить в Канопе святилище, по размеру и красоте во много раз превосходившее храм Афродиты-Арсинои, и заложить под алтарь золотую пластину
