Вроде тихо, не кричит никто, топота ног не слышно. Не заметили вроде.
Логран прижался спиной к холодной каменной стене и осмотрелся. Забежал он в стенную пристройку, что раньше, наверное, служила складом для гарнизона или чем-то в этом роде — везде доски поломанные валяются, ржавый меч на стене висит, по всем стенам видны крючья и сгнившие полки, а в углу разорванный мешок с зерном, покрытый плесенью. Тут давно никого не было.
Что лишний раз указывает на суть личности тех, что во дворе замка сидят.
Он подобрался к узкому окошку и став на цыпочки, одним глазком выглянул.
У потухшего костра, сидят с десяток воинов, облачённых в крайне пёстрые одеяния. Один в кожаном панцире, другой в шерстяной рубахе, третий и во все в полотняном платье, с медной пластиной на груди. А уж лица говорят за них всё и сразу — словно из сельских сказок, вдруг воплотились они и среди живых теперь ходют — то лихие люди с больших дорог.
Чуть в стороне от них, посреди крепостного двора, три десятка людей. Стоят на коленях, повесив головы, все они связаны верёвками за шею и привязаны к одной общей верёвке. Одежда некоторых в запёкшейся, видимо, чужой крови. Люди измождены, лица их осунулись. В глазах у них легко угадываются горе и отчаяние. Даже в глазах совсем маленьких детей, отчаяние и покорность судьбе, не говоря уже о взрослых. Дети, мужчины, девушки и юноши — ни одного старика не увидел Логран. За то увидел их ладони — на каждой есть печать.
Он отступил от окошка и, подняв руку, стал смотреть на свою ладонь — на ней красовался такой же в точности шрам. Эти люди из деревень Сабаса, Свободные, как назвал их король Логан…
Мальчик вздрогнул и медленно повернул голову.
Зловещая тень, что он видел у ворот — она тут. Стоит у стены, не двигается, не моргает, словно и не живая вовсе. На ней обтягивающая рубаха и штаны, поверх коих жилет почти чёрного цвета, в виде символа Y, на лице повязка тёмная, скрывающая подбородок и кончик носа. Чёрные глаза пристально смотрят прямо на него.
Тонкая крепкая рука медленно поднялась, указательный палец зловещего духа прижался к маске на его лице — Логран, белый от страха, понял, что от него требует дух. Судорожно сглотнув, он поспешил отвести взгляд от страшных глаз духа. Взгляд его сместился ниже, на грудь колдовского создания — маленькая, выпуклая грудь, да явно не мужская. Ну, так оно и понятно. Разве может злой дух из теней тайных и злых пришедший, да шатавшийся по гиблым местам, вид мужской иметь? Нет, конечно — зло оно ведь в бабах всё, в мужчинах его ни капли, а бабы — то понятно всё, то Барговы создания. Это-то уж все знают. То правды истина древняя, от Богов самих.
