— Не знаю. — Он пожал плечами в ответ. — У меня тоже не всё в порядке с памятью.
— О! — Андрей всплеснул руками и головой сочувственно покивал. — Мне так жаль! Но не переживайте. Это не смертельно. Посмотрите хотя бы на меня! Всё достаточно хорошо…, кстати, а можно я буду называть вас Павел?
Он пожал плечами в ответ — это имя ничем не хуже других. Раз уж своего не помнит, почему бы и нет? Он кивнул и произнёс.
— Павел. — Потом повторил, словно пробуя имя на вкус. В принципе, ему даже понравилось, как оно звучит. Андрей, видя его реакцию, вновь радостно улыбнулся.
— А у вас часом поесть, ничего нет с собой? — Так же радостно поинтересовался он.
— Да, конечно. — Павел открыл рюкзак и протянул ему батончик. Пока Андрей боролся с упаковкой, он задал первый вопрос из множества, какие у него были. — Что с вами случилось?
— Со мной? — Андрей замер, словно в стоп-кадре, потом неуверенно пожал плечами. — Я не помню, так, обрывками. Кажется, но я не уверен, что-то с лекарствами. Они, почему-то, перестали действовать. Кажется, в этом причина. Впрочем, я не вполне уверен…, ох! Как вкусно пахнет!
Андрей прикончил упаковку и с шумом вдохнул. Павел поёжился — вообще-то, эти батончики не пахли вообще ничем и вкус у них отсутствовал. Но насыщали они прекрасно.
— Андрей, я хотел бы ещё…
Он не договорил — Андрей принялся есть подаренный батончик.
— Да? Вы спрашивайте, я, если вспомню, я отвечу. Тут так, знаете ли, одиноко. Я ж только с Лидочкой говорил. А это, право слово, скучно. Она же в ответ только хрипит и всё.
Павел молчал. Челюсть отвисла, он смотрит на живот парня, теперь скрытый футболкой.
Пару секунд назад, Андрей футболку поднял, и складка на груди раздвинулась, обнажив частокол острых зубов, капнула на живот слюна, батончик отправился в пасть на груди и футболку Андрей опустил обратно…, футболка всё ещё шевелится. Наверное, рот на груди, всё ещё жуёт.
— Павел, вы как-то позеленели весь. — Обеспокоенно молвил Андрей. — Я вам сейчас воды принесу. У меня водопроводная, но она хорошая. Сам пью и, как видите, никаких последствий.
Андрей вышел в соседнюю комнату.
Павел икнул, кинул автомат на плечо и, на ходу теряя тапки, ринулся прочь.
Лестницу он преодолел за минуту, а то и меньше, едва не переломав себе ноги — чудом обошлось. Перепрыгнул чёрно-серое пятно, в коем трепыхались куски тела мёртвой девочки, и выскочил на улицу. Там он не остановился — припустил ещё быстрее и бежал, пока не свернул на другую улицу, перебежал её и заскочил в глухой проулок, чистый, словно недавно подметённый, как и большинство, как проулков, так и улиц этого большого, молчаливого города.
