Оказавшись внизу рядом со мной, она все же послушалась и перешла на шепот:
– Рихтовщик, у меня Дар есть, тварей подманивающий – называется «Лакомый кусочек». Могу раз в сорок пять минут активировать. Он длится две с половиной минуты и цепляет всех тварей в радиусе ста метров. Все попавшие под воздействие Дара твари агрятся только на меня. Ты можешь спокойно выходить наперехват и валить их пачками, тебя во время действия Дара твари даже не заметят. Могу прямо сейчас активировать.
Пока Слеза говорила, я передал ей зажженный факел, привязал к ремню рюкзака запасной на смену, и запалил еще один – чтоб у каждого из нас, хотя бы вначале подземной Одиссеи, в руках было по горящему факелу.
– Пока не нужно, – возразил подруге. – Только бестолку ману сожжешь. У выхода на поверхность тварей обычно рыскает мало. В предыдущий раз в первой пещере меня вообще никто не тронул. Предлагаю, сперва забраться поглубже в пещеры Лабиринта. С имеющейся у меня картой Лабиринта сделать это будет не сложно. Там осмотримся, подыщем для тебя надежное укрытие. И уже тогда активируешь свой Дар.
– Да к тому времени он бы у меня уже заново откатился… Ладно, не хочешь, как хочешь. Как говорится, была бы честь предложена… Веди, давай, Сусанин с картой.
Мы зашагали вдоль стены, освещая дорогу факелами.
Как и обещал, я подвесил внизу на периферии зрения карту лабиринта, и секунд на двадцать невольно на ней залип, ошарашенный вдруг появившейся разноцветной числовой разметки. Из-за обилия зеленых, желтых и оранжевых чисел, обильно разбросанных по всему ее периметру, карта уже не казалось такой безлико-серой, какой запомнилась мне два дня назад. Увеличив масштаб на отдельных участках карты, и сопоставив числа с серым изображением подземных пустот, я разобрался, что зеленые числа обозначали на карте сами пещеры, желтые – длинные обходные тоннели соединяющие дальние, не имеющие общих стен пещеры, а оранжевые – прямые переходы между соседними, смежными пещерами. И исходя из максимальных значений увиденных чисел, выяснил, что подземный лабиринт состоял из тридцати восьми пещер, соединенных сто девятнадцатью обходными тоннелями и девяносто тремя прямыми смежными переходами.
Пещера, граничащая с выходом на поверхность, вдоль края которой сейчас на карте двигался мой красный кружок, обозначалась на карте далеко не единицей, а числом девятнадцать. Из нее в разных направлениях расходилось восемь тоннелей и шесть переходов. Для быстрого продвижения в середину лабиринта – в Пятую пещеру, самую центральную из доступных с одного перехода, – я выбрал Сорок Шестой тоннель.
