– Как долго придется ждать?
– До полутора месяцев. Точный срок назвать не могу. Сами понимаете, товар весьма специфический и редкий.
– Надеюсь, за долгое ожидание, я могу рассчитывать на получение скидки.
– Конечно, уважаемая. Цена вашего заказа составит двадцать тысяч споранов. Это, с учетом скидки.
– Да побойтесь Стикса. Какие двадцать тысяч. У меня была раньше такая винтовка, и я прекрасно знаю ее реальную цену. Только из уважения к Рихтовщику, рекомендовавшему мне вас умным и порядочным менялой, я согласна заказать ее у вас за четырнадцать тысяч споранов.
– Дорогая, вы с ума сошли. Четырнадцать тысяч за такую шикарную вещь – это просто грабеж средь бела дня. Только из-за безграничного уважении к моему уважаемому клиенту Рихтовщику, я готов уступить вам пятьсот споранов.
– Полтысячи?! Я не ослышалась?! Всего лишь жалкие пять сотен с несуразно задранных двадцати тысяч! Уважаемый, это же уму не постижимо! Когда мой друг Рихтовщик рассказывал о вас…
Я закатил глаза и поспешил сбежать от двух ожесточенно торгующихся барыг, всего минуту назад бывших вполне приличными и адекватными людьми.
Увлеченный торгом Звездочет не стал меня удерживать у конторки, и я побрел вдоль рядов стеллажей, с вялым интересом разглядывая груды пылящегося там барахла.
Проходя мимо очередного стеллажа, глаз невольно зацепился за лежащий там на самой нижней полке, практически на полу, отчего-то в гордом одиночестве, красивый наборный лук без тетивы, изготовленный из перламутровых роговых пластин, непонятного происхождения. Вспомнив недавний разговор со Слезой, я поднял с полки непривычное оружие и невольно поразился его легкости, несмотря на то, что лук был практически с меня ростом, и составляющие его пластины выглядели весьма брутально и мощно, весил он не больше килограмма.
Глянув на лук пристальным взглядом, я удивился еще больше. Вместо ожидаемого столбца со строками описания, рядом с пластинчатой дугой оружия появились лишь вереницы вопросительных знаков.
– А, вот ты где, – неожиданно прозвучавший за спиной голос заставил вздрогнуть.
Резко обернувшись, увидел встревоженное лицо старика-менялы.
– Почему не отзывался-то, когда звали?
– Чего? – потрясенно пробормотал я. – Я не слышал. Забрел, наверное, далеко.
– Да уж, далековато. С ног сбился, пока нашел.
– А вы закончили торговаться?
– Давно уж. Пошли, твоя спутница арбалет, поди, уже выбрала.
Я наклонился, чтоб вернуть лук на место, и с недоумением обнаружил, что никакой нижней напольной полки в стеллаже нет, и то место, где раньше лежал лук, завалено рулонами оберточной бумаги, лежащими под стеллажом прямо на полу.
