– Пожл… ста…
– Что, Поганка, не хочется подыхать? – склонившись к уху беспомощной жертвы рыкнул я голосом Белки.
И только после этого до меня дошло, что во сне провалился в очередную серию кошмарных похождений крестницы.
– А мне, вот, пришлось. После того, как, по твоей наводке, сука, вместо гребаной сучки Слезы, мы тормознули набитую взрывчаткой тачку.
– Я… не…
Толстуха захрипела, забилась в судорогах и обмякла.
– Ну нет, сука, так легко от меня не отделаешься!
Отпустив шею, Слеза отцепила с пояса фляжку с живцом, влила немного содержимого в распахнутый рот жертвы, дождалась судорожного глотка, и парой звонких пощечин привела толстуху в чувство.
– Я не понимаю, кто ты? – прохрипела дама в кровати.
– Не важно, – фыркнула Белка, возвращая фляжку на пояс. – Главное я знаю, кто ты! Ты Поганка – провидица, нанятая Скальпелем, для наводки на след некой Слезы.
– Признаю. Было. И я честно выполнила свою часть договора.
– Да ты подставила нас своей наводкой!
– Я лишь указала время и место появления Слезы. А в том, что девчонка оказалась хитрее вас, и поимела отряд Скальпеля, моей вины нет.
– Ах ты ж, сука! Ну, ща и я тебя поимею!
Выхватив кинжал, Белка прижала его к горлу толстухи.
– А знаешь че будет потом? – неожиданно улыбнулась толстуха, ничуть не испугавшись смертельной угрозы. – Когда я воскресну, первым делом разыщу Скальпеля, и предъявлю ему за твой необоснованный наезд. Ты даже не представляешь, сучка психованная, что он с тобой сделает за смерть своей лучшей провидицы!
– Скальпель тоже пострадал при взрыве, – уже не так уверенно возразила Белка, отодвигая кинжал от жирного горла.
– Но у него хватило ума не предъявлять мне за собственный косяк… Да слезь уже с меня, дура. Так и быть, по новой тебя на след Следы направлю.
Перекатившись влево, Белка ловко спрыгнула с кровати на ноги.
– Ну ты это… Извини меня, ладно, – проворчала крестница отступая к стене.
– В жопу себе свои извинения засунь, – прокряхтела толстуха, с раскачки, усаживаясь на кровати. – А мне выплатишь две сотни за беспокойство. И еще три – за наводку.
– Заметано. Без базара… Горохом возьмешь?
– Пойдет…
Дальше картинка перед глазами поплыла, и я проснулся.
Окно по-прежнему заливал лунный свет, из чего сделал вывод, что проспал я немного. Но спать больше не хотелось. Растревоженное вещим сном воображение рисовало картины изрезанного кинжалами тела подруги – какой уж тут нахрен сон.
Чтобы отвлечься от сводящих с ума опасений за судьбу Слезы, встал и направился в ванную, благо в моей гостевой комнате имелась, пусть маленькая, но своя.
