— Почему?
Наверняка охранник позвонил по инстанции и доложил о конфликте в приемном покое. Но я не стал рассказывать об этом Светке, а, пододвинув стул, сел и спросил:
— Разве они уже с тобой беседовали?
— Ночью врачи не разрешили…
— Вот! Теперь слушай и запоминай: два дня назад ты наняла меня проверить свои подозрения в неверности мужа. Работу я должен был начать с момента его приезда из командировки, но вчера утром ты не позвонила, а вечером, неожиданно, сообщила, что весь день тебя держали заложницей и только что отпустили…
— И ты меня… до сего момента не видел?
— Точнее, до того, как выбил дверь и нашел тебя дома в бессознательном состоянии.
— А той ночью?
— Я видел сны в своей постели!
— Понятно… Иначе будут неприятности?
Не знаю, как остальное, но голова у Светки работала нормально — сразу сообразила, куда клоню.
— Значит, врать…
Интонация мне не понравилась.
— Нет, говорить правду, выпустив один персонаж, абсолютно второстепенный.
Она вздохнула и прикрыла глаза. Я достал из кармана заполненный бланк договора с агентством и аккуратно расправил.
— Надо подписать.
Светка с трудом села и взяла документ.
— Голова кружится… Дай воды…
Графин с чаем стоял на тумбочке. Пришлось встать и обойти кровать.
Стакан заметно дрожал в ее руке.
Светка сделала три мелких глотка и обессиленно откинулась на подушку — я едва успел перехватить стакан.
— Ты еще слишком слаба. Позвать врача?
— Не надо…
Но врач пришел сам без приглашения. И не один: его сопровождали Сысоев, шатен в форме прокуратуры и сержант. Последний при виде меня схватился за кобуру.
— Это он, товарищ майор!
— Кто? — Сысоев хмуро изучал мою личность от макушки до носков ботинок.
— Про которого я звонил! — Тут милиционер сообразил, что физически не мог меня разглядеть там внизу и неуверенно добавил: — Наверное…
— И как он сюда попал? А, Рыжкин?
— Так… это…
Бедняга, полный конфуз!
— Изложите в рапорте! Пока же марш на пост!
Если б у служивого был хвост, то вид побитой собаки был бы еще колоритнее!
— Как это понимать?
Сысоев принялся за меня. Он, вообще-то, душа-человек, но не на работе. На службе — сущий зверь! Хотя раньше мы находили общий язык.
— Навещаю клиентку! — радостно сообщил я.
— Не понял! — густые брови взлетели вверх и почти достигли кудрявой шевелюры. — Давно?
— Минут пять!
— Я спрашиваю, давно ли она стала твоей клиенткой?
— Так уж третий день пошел.
Сысоев посмотрел на Светку. Лучше бы он этого не делал. Та, бедолага, смешалась и отвернулась к окну. Запахло предательством!
