С языка снял!
— Может, он решил действовать сам и вляпался в историю?
Я вяло подтвердил, что тоже не исключаю такую возможность.
— Навещу парикмахершу, — решил шеф. — Потом наведаюсь по адресу, который ты вышиб у Путны… Если, конечно, тот не наврал и Седой там на самом деле обитает.
— Под кувалдой не больно-то соврешь.
— Ну-ну… А ты тем временем дуй к врачу и продолжай искать контакты с Виктором.
* * *
Сорокалетний брюнет в больших очках изумленно открыл рот.
— Опять вы?
— Прекрасная зрительная память, товарищ!
— Спасибо, но…
Я не стал выслушивать его благодарность полностью, отодвинул мужика в сторону и прошел в квартиру.
В большой комнате — гостиной — на диване сидела дама и пришивала пуговицу к халату. Прозрачная комбинация придавала особую пикантность сочному телу.
Женщина опередила возглас восхищения, сама издав истошный вопль.
Затерявшийся где-то в прихожей врач прибежал на крик и наставил на меня… охотничье ружье!
— Что этот тип сделал с тобой, дорогая?! — хрипло спросил охотник подругу.
— К сожалению, ничего не успел…
Завершить мысль не удалось, так как ствол чувствительно ткнулся в живот, перебив дыхание.
— Вызови милицию!
Несостоявшаяся жертва засеменила к телефону, прикрываясь халатом спереди, но одновременно давая возможность полюбоваться не менее приятным видом сзади.
— Валяйте, душечка! — одобрил я. — Потом позвоните еще и своему муженьку.
Дама застыла, тряхнув золотистыми волосами, и вопросительно посмотрела на любовника.
— Та-ак… — озабоченно протянул тот.
Моя рука выразительно вытянулась в направлении мебельной стенки, где стояла в рамочке фотография яркой брюнетки.
— И в следующий раз, когда пойдете к дружку, снимите обручальное колечко!
Блондинка машинально кивнула, продолжая хлопать глазами.
— Оденься, Маша, — сказал хмурый доктор.
Двухстволку он аккуратно прислонил к спинке кресла.
Через пять минут мы помирились, через десять — стали друзьями, оживленно болтающими за чашкой кофе, а еще через полчаса я откланялся с твердой уверенностью, что врач с его машиной, женой и любовницей не имеет никакого отношения к похищению.
А Виктор на звонки по-прежнему не отвечал…
* * *
Работа в милиции оставила на память две вещи: остеохондроз и интуитивное чувство надвигающейся опасности. И то и другое базировались на отклонениях в нервной системе. Первое приносило одни неудобства, второе помогало избегать всевозможных неприятностей.
Так получилось и на сей раз. В моем подъезде одинаково темно и днем и ночью. От ежедневных тренировок зрение обострилось как у кошки. Помноженное на интуицию, оно различило темную фигуру на площадке между первым и вторым этажами. Двое других искателей приключений перекрыли сзади выход на улицу.
