Волков поглядел на него из-под бровей и строго с недоумением сказал:
— Тошноты?
— Лекарство слишком крепкое пили долго, может нутро воротить и слабить чрево и стул, — пояснил юный врачеватель. — Так не воротит вас от еды?
Кавалер продолжал молча смотреть на молодого человека.
«Монашек уже не тот, что прибежал за мной в замок госпожи Анны».
Брат Ипполит возмужал. Ему и бриться уже можно. Лицо обветренное, руки зачерствелые, как у мужика. И сильные. Одежда монаха уже совсем стара, из рукавов нитки торчат, свисают. Капюшон, кем-то оторванный, наполовину пришит криво и простыми грубыми стежками, шерстяные носки, которые он надел под сандалии, мокры совсем. Деревянный крест на бечевке, сам подпоясан веревкой. Монашеская одежда спереди и все рукава в темных потеках — врачевал раненых.
Волков на вопрос его не отвечает, сам спрашивает:
— Нуждаешься ли ты в деньгах?
— Я? В деньгах? — кажется, брат Ипполит удивлен. — Так вы мне на книгу давали, у меня сдача еще с тех пор лежит. В деньгах я не нуждаюсь. Господь от корысти миловал.
— Совсем тебе деньги не нужны? — удивляется Волков, понимая, как ему повезло встретить такого человека.
— Господин, живу я лучше, чем в монастыре братия живет, сплю в перинах и тепле, братья спят в кельях на досках и тюфяках, даже зимой кельи не топятся. Разве что лампадой согреваются, да и то если ключник масла даст. Ем еду всякую, которой братья лишь по праздникам балуются, занимаюсь делом любимым, ни аббата, ни приора надо мной нет, чего же мне еще желать, чего Бога гневить глупыми желаниями?
Волков встал, взъерошил волосы у молодого человека на голове:
— Все равно возьмешь денег, купишь себе хорошую одежду. Брата Семиона видел?
— О! — произнес юный монах, кажется, с восхищением.
— Ну, не такую, может, как у него, но хорошую одежду купи. Купишь крест себе серебряный или хотя бы медный. И чтобы одежду новую берег, кровищей и гноем не поганил, при мне должен состоять человек умный, статный и опрятный.
Волков пошел к офицерам, что все еще ждали его.
— Господин, — монах пошел рядом. — Серебряный крест — это хорошо, но, может, дадите лучше мне денег на книгу. Очень нужная книга. Та, что у меня есть, не так хороша, нужен мне атлас по всем костям человеческим, я такую у великого костоправа Отто Лейбуса видел, помните костоправа из Ланна?
— Помню-помню. Хорошо, деньги на книгу получишь, но одежду все равно купи, — закончил кавалер, подходя к офицерам.
Он стал пожимать им руки, всем до единого. Начинал с Брюнхвальда и не пренебрег молодыми людьми из его выезда и рыцарями, говорил при этом:
