Большинство домов и «квартир» в центре города, где селились офицеры армии и флота, на заднем дворе имели небольшую конюшню, где, кроме лошадей, находились «двуколки», двухколесные коляски, а в семействах побогаче еще и одно-два ландо для выезда. Его супруга происходила из семьи Бирка, флотского военврача, генерала береговой службы. Сам полковник был сыном Нижегородского генерал-губернатора, бывшего губернатора Уссурийского края Павла Федоровича Унтербергера, так что до революции его конюшня и «выезды» были одними из лучших в городе. В то время, когда автомобили еще не были распространены, именно состояние «выездов» подчеркивало положение в обществе, как сейчас наличие дорогого и новейшего автомобиля. Но так как в царской армии он дослужился только до подполковника и покинул город еще в 1914 году, без семьи, добровольно попросившись в действующую армию, то постепенно выезды потеряли былой лоск, а после революции супруга распродала лошадей, которых содержать стало не на что. Муж уехал во Францию, переводы на край света иногда приходили, доходы отца резко упали, а инфляция «съела» благополучие. Сторонних доходов у семейства не было. Возвращение мужа в составе французской экспедиции, конечно, немного поправило дела, но не до такой степени, чтобы можно было начать восстанавливать утерянное.
Так что место, куда поставить коня, было, но сено в стойло полковнику пришлось сгребать самостоятельно со всех углов конюшни. Благо что к седлу была приторочена торба с овсом, дневной нормой питания для скотинки, которую полковник высыпал в люльку, расседлав перед этим жеребца. Оставлять седло в неохраняемой конюшне, при нынешнем уровне преступности, было занятием неблагодарным. Всю упряжь пришлось тащить домой, заперев дверь помещения пока на щепку. Придется возвращаться, так как ключи и замки висели дома на вешалке. Еще перед выходом из форта казаки штурмовой группы поделились с полковником содержимым генеральского провиантского склада второго форта, так что шел он в дом не с пустыми руками. А завтра обещали выплатить вознаграждение за проведенную операцию. В мешке с продуктами находилась сырокопченая лопатка изюбря, небольшая головка французского сыра, несколько банок с паштетами, уже разделанная и нарезанная копченая кета, завернутая в хрустящий пергамент, белый казацкий хлеб, шмат масла и сала, полученный перед выходом на операцию. Этими вкусняшками полковник хотел побаловать дочерей, а, главное, растопить сердце супруги, которая явно будет не слишком рада вновь открывшимся обстоятельствам.
