Оборачиваюсь и взмахом руки подзываю обоих стражников. Отхожу с ними в сторонку.
— Вот что, парни. Вы, как я вижу, ребята смышленые. С кем я приехал, тоже, небось, рассмотрели, так?
Оба кивают головами.
— Значит, так. Кое-кто здесь не слабо огребет. Причем — очень скоро. Поэтому у меня вопрос конкретно к вам. Жить хотите? В смысле — хорошо жить?
Стражники переглядываются. Старший из них кивает головой.
— Хотим. И что?
— Держите! — в моей руке сверкнул золотой кружок.
— Ого! — старшего проняло всерьез.
— Короче. К ней никто не должен подойти. Вообще никто, кто может причинить хоть какой-то вред. Понятно?
— Но… судья уже вынес ей приговор…
— Как вынес, так и занесет назад. Это уже моя проблема, не ваша. Пока не кончится суд, она должна быть в безопасности. Договорились?
— Да! — почти синхронно ответили оба.
Похлопав их по плечам, бегу к судье. Тот уже нетерпеливо поглядывает в мою сторону.
Около него прохаживается здоровенный детина в латах. Это еще что за фрукт?
— Ваша честь?
— Вы еще не оставили своего… э-э-э… намерения?
— Нет, Ваша честь!
— В таком случае… — развел руками судья. — Очень жаль! Жаль видеть такое неразумное упрямство!
— Осмелюсь спросить, Ваша честь, — почему?
— Обвинение в колдовстве — очень серьезное преступление!
— Обвинить мало, Ваша честь, надо еще и доказать!
— Ты считаешь меня лжецом?! — проревел басом детина в латах. — Ты?! Жалкий смерд!
Ага, так это баронский сынок? Отлично, искать не нужно…
— И не смерд, и не твой!
— Что?!!
Он рывком выхватил меч.
Дзынь!
И меч, блеснув на солнце, отлетел в сторону…
— Не горячись… — Старик убрал в ножны свой клинок. — Вот выйдешь на поле — хоть двумя размахивай, твое право. А вот обнажать оружие в присутствии судьи… ты еще можешь горько об этом пожалеть!
— Э-э-э… его тоже можно понять, — вступил в беседу судья. — Потерять отца… горе слишком велико…
— Не знаю, — командир был сух и насквозь официален. — Я вижу свершившееся правонарушение — оскорбление суда!
— Мы разберемся с этим после, — примиряющее произнес судья. — У молодого барона есть пока более важное дело…
— Ага, так это с ним я должен буду драться? Так, Ваша честь? — смотрю пристально на судью.
— Да.
— И что будет после того, как я его убью?
Судья просто опешил от подобной наглости.
— Э-э-э… на вашем месте я бы позаботился о наследниках. И о душе!
— Слышал? — поворачиваюсь к своему оппоненту. — Ты-то это сделать успел уже? Ну там… завещание написать, исповедоваться… Я тут монашку видел, стало быть, и монах где-то рядом есть… Или мне обождать? Только недолго, дорога сюда неблизкая, а нам еще назад ехать.
