— Прибыл секретарь суда. Он должен описать ее имущество, по закону оно подлежит конфискации.
Так… Или я лопух, или тут не все чисто. Конфискации подлежит имущество уже осужденного и казненного преступника. Казненного… казнь еще не состоялась, да и дом Мирны находится не здесь.
— Это точно секретарь суда?
— Да, мои ребята его знают.
— С ним можно поговорить?
Старик удивленно на меня посмотрел.
— Что ты хочешь у него узнать?
— Когда ее схватили?
— Вчера.
— И сразу же на месте оказался судья, да еще и секретарь? В дальней деревушке? Она уехала утром. Ехать ей было примерно три часа, это я помню, мы об этом говорили раньше. Смотри! Мирна приезжает на место к полудню, ее что — схватили и сразу потащили на суд? Хоть что-то она должна же была успеть сделать, за что судить-то?
— Ну, хорошо, допустим. Что из этого?
— Сколько продолжается королевский суд?
— По-разному. От нескольких часов до нескольких недель. Смотря, кого и за что судят.
— А по колдовству? Как в данной ситуации?
— День, может быть, два или три.
— Секретарь приехал давно?
— Менее часа назад.
— То есть он выехал затемно? У Мирны здесь нет и не может быть никакого имущества, она все возит в своей тележке. Если что и есть — так это дома, а он отсюда далеко. Зачем сюда приехал секретарь? Преступник осужден, это так, но приговор еще не вступил в силу, и казнь не состоялась. Не рано ли говорить о конфискации?
Кот прошелся по палатке, остановился у стола и задумчиво повертел в руках лежащий на нем арбалетный болт. Посмотрел на меня.
— Ты думаешь…
— Это приглашение для меня. Не знаю, кто там затеял всю эту грязную игру, но он хочет видеть меня. Желательно мертвого.
— С чего ты это взял?
— Смотри сам: меня уже пытались убить, причем дважды. Оба раза это сделать не удалось по причинам, не зависящим от убийц. В одном случае им помешала Мирна, в другом — Лексли. Вытащить меня из вашего лагеря или убить прямо здесь — задача не из легких. Как ты думаешь, что бы такое можно было бы изобрести, чтобы гарантированно выдернуть меня в нужное место?
Старик почесал в затылке.
— В твоих рассуждениях есть известная логика. Но использовать для этой цели девчонку, да еще целительницу, — это уже явный перебор.
— Я могу отправиться на суд и выступить там в качестве ее защитника?
— Можешь. Любой человек может так поступить, если считает осужденного невиновным.
— В таком случае тот, кто все это придумал, знал о наших с Мирной отношениях и рассчитывал именно на это. Я не должен буду доехать до суда, либо меня постараются убить уже там.
