Никогда прежде ей не приходилось ещё ночевать вне дома. Маленькая комнатка в мансарде с умывальником и крохотным окошком теперь казалась девочке воплощением уюта и роскоши. Здесь же в потолке зияли дыры, а на стропилах шумно ворошились птицы. Одна из них задела обломок доски, и тот свалился в полуметре от Одри, до смерти её перепугав. Она поёжилась, поплотнее завернувшись в одеяло, и стала размышлять, не живут ли часом в этом сене крысы, а если всё же живут, не загрызут ли они её во сне. И на удивление, это была не самая неприятная из мыслей девочки.
Она чувствовала, что подвела Алетту. Та рассчитывала на их совместные силы, это было своего рода краеугольным камнем в плане её борьбы за престол. Как только вышло, что Одри все эти годы даже не догадывалась о своём даре? Она всегда жила с ощущением того, что где-то ходит по свету её неотъемлемая часть, тогда как сестра даже не подозревала о близняшке, пока Манео не открыл ей свой секрет. И эта проницательность казалась девочке чем-то совершенно обыденным, в отличие от умения превращаться в единорога. С другой стороны, неужели она не догадывалась в глубине своей души, что произошедшее той странной ветреной ночью было не сном? Наверное, ей просто требовалось время, чтобы это принять.
Но печальнее всего было то, что после долгожданной встречи с сестрой Одри чувствовала себя как никогда одинокой. Прежде Тень всегда была рядом, с самого детства она была подругой и советчиком девочки, с ней всегда можно было поделиться своими горестями и успехами, вдвоём им было просто и легко. Но когда двойняшки повстречались, Тень ушла, освободив место самой Алетте, которая, увы, оказалась чёрствой и недружелюбной. В памяти девочки вновь всплыла колыбель с двумя младенцами. Если бы она только могла улечься сейчас радом с сестрой, прижаться к ней, как в детстве, и уснуть.
Но это было совершенно невозможно, ведь та непременно прогнала бы её прочь.
Ярость и крапива
Алетта
Они продолжили свой путь и на следующую ночь остановились в полуразвалившемся сарае, а день спустя путешественникам повезло ещё меньше, и их укрытием стала старая телега.
Каждый вечер после ужина Манео говорил с Одри о её способностях, но девочка, казалось, попросту не могла смириться с тем очевидным фактом, что они у неё есть. Вечером третьего дня пути колдун решил подключить к их занятиям Алетту.
– Почему бы тебе не помочь сестре? – осторожно поинтересовался он.
Его дочь как раз мыла после ужина тарелки в ручье.
