Золотые патроны | страница 39

«Послать бы мотористов к катеру, но они устали», — думал капитан.

Солдаты тоже слушали доклад старшины, и этот доклад каждый осмысливал по-своему. Ефрейтор Федосеев ругал себя за те неосторожные мысли, которые возникли у него на катере; но он не только упрекал себя мысленно, но и думал, как исправить свою оплошность. Вполголоса, чтобы не мешать разговору старших, он предложил Верховцеву пойти к катеру сейчас же и отремонтировать, пока малая вода.

— Шторм пройдет, нужно последний остров осмотреть!

— И я пойду, — предложил Захарченко.

Здесь, в квартире начальника заставы, Захарченко впервые серьезно задумался над тем, почему капитан не щадит ни себя, ни солдат, — задумался и сделал нелестный для себя вывод: «Салага еще давать оценки начальнику».

— Теперь на кухню. Все. Вместе мерзли, вместе отогревайтесь, — пригласила солдат Оля.

— Нам, Ольга Васильевна, некогда, — ответил за всех ефрейтор Верховцев. — Катер нужно исправить, пока малая вода. Мы все вчетвером. Разрешите, товарищ капитан?

— Хорошо, разрешаю, — сказал Юдин. — Часа через два подошлю еще людей, чтобы расшевелить катер. А то не снимет полной водой.

Сказал и повернулся к жене:

— Мне, Олечка, тоже доложить в отряд нужно.

— Вот так всегда. Старалась, старалась, а вы…

— Через полчаса, Оля, вернусь. Не позже, — с улыбкой ответил Юдин.

Оля махнула рукой: «Знаю я твои полчаса».

В четырех километрах от заставы, за пшеничным полем, начинается ущелье. Глубокое, узкое, как коридор, оно пересекает гору и выходит к реке. В ущелье даже днем полумрак и тишина, только негромкий шум водопада доносится от речки да каркает воронье.

Хозяйничают вороны в ущелье с тридцать третьего года, после той страшной ночи, когда банда Шакирбая, бывшего владельца приграничной долины, тихо пробралась в село Подгорново, перерезала всех колхозных коров, разграбила магазин и увела в ущелье председателя сельского Совета Семена Капалина, его жену Марину, сына Илью и малолетнюю дочь Ганю.

Утром подгорновцы и пограничники нашли истерзанные тела. Илья был еще жив. Односельчане осторожно, на шинели, снятой с себя кем-то из солдат, отнесли его к сельскому фельдшеру. Потом вырыли в ущелье широкую братскую могилу и похоронили в ней Семена Капалина с женой и дочерью. На могиле поставили звезду, наспех сделанную сельским кузнецом и им же выкрашенную в красный цвет. Пограничники вскинули винтовки — глухо прогремел залп, второй, третий. Тогда впервые кто-то из сельчан и заметил пугливо заметавшихся ворон.