– Будем надеяться, что в ближайшее время вы достучитесь до очень многих. – Он слегка повернулся. – Мисс Уэверли, вам нравится пьеса?
– Да, очень, спасибо. Для меня выход в театр – большое удовольствие.
– В таком случае я оставлю вас в надежде, что вы получите не меньшее удовольствие от развязки пьесы.
С этими словами он покинул ложу и последовал за остальными.
По театру прошел шорох, свидетельствовавший о том, что зрители возвращаются в свои ложи.
– Мисс Уэверли, я должна оставить вас ненадолго. Мне нужно сообщить кое-что очень важное герцогине по поводу журнала, – сказала леди Фарнсуорт. – Я не могла говорить ей об этом в присутствии посторонних. Не думаю, что Брентворту известно о том, что она спонсирует «Парнас». А Лэнгфорд наверняка об этом не знает. – Она встала. – Я скоро вернусь. Если я задержусь, дождитесь здесь окончания пьесы, и я зайду за вами.
После ее ухода Аманда осталась одна в ложе. Теперь она могла вздохнуть свободно. Какая досада, что герцог узнал ее. Леди Фарнсуорт никогда не упоминала о дружбе с ним, но судя по их беседе, это была совсем не дружба, а нечто противоречивое.
Возможно, этим объяснялось его напряженное выражение лица. Или его суровость относилась к Аманде? В любом случае он вряд ли мог предполагать, что пастушка находится на службе у столь известной дамы.
Сделал ли он вывод, что именно по этой причине она была так скрытна и так не хотела, чтобы между ними возникли какие бы то ни было отношения? Она надеялась на это. Все лучше, чем если бы он знал настоящую причину.
Дверь в ложу закрылась. Она обратила все свое внимание на сцену, рассчитывая, что с появлением актеров забудет о том, как забилось ее сердце при виде Лэнгфорда.
Пьеса и правда отвлекла ее. Аманда успокоилась и полностью погрузилась в мир вымышленных страстей. И вдруг сильное пожатие руки заставило ее подскочить от неожиданности.
Рука подняла ее с кресла и повлекла в глубь ложи. Она смогла собраться с мыслями, только когда рука отпустила ее. Аманда прислонилась к стене ложи. Над ней нависла мощная фигура герцога Лэнгфорда.
Он был мрачен, как во время ее первого визита в дом лорда Гарольда, но теперь стоял очень близко, так чтобы сделать ее невидимой для взглядов из других лож.
Одной рукой он упирался в стену, а лицо его приблизилось к ее лицу.
– Значит, мисс Уэверли. Уверен, что не Алиса Уэверли.
– А… Аманда.
– Я был чертовски близок. Ну, теперь-то все понятно. Ту шаль, которую вы потеряли, вполне могла носить ваша хозяйка. И костюм пастушки. Даже он мог принадлежать ей. А ей известно, что по ночам вы бегаете на маскарады флиртовать с незнакомыми мужчинами?
