Однажды я несколько опрометчиво доверил Бою для этой процедуры руку. Он ее внимательно осмотрел и обнаружил болячку. Сначала аккуратно попробовал ее сковырнуть ногтем. Так деликатно, что у меня не возникло никаких опасений. Но болячка сидела прочно. И тут в ход пошли зубы. Почувствовав боль, я резко попытался ее отдернуть. Не тут-то было! Бой посмотрел на меня довольно сердито, а руку прихватил еще крепче. Я показал Бою зубы и зарычал на него. Он в ответ понимающе «ухнул», и вместо зубов в ход пошел язык. Но потом опять грязный ноготь! Я понял, что лучше не сопротивляться, и полностью доверился «доктору». В конце концов он ее отгрыз! Затем болячка с причмокиванием и удовлетворительным уханьем была съедена, моя рука отпущена на свободу а взамен Бой мне предложил то же самое сделать с его болячкой! Свой авторитет я не уронил.
Как я уже говорил, возле вольера шимпанзе всегда собиралось много народа, особенно в выходные. А некоторые посетители приходили к ним регулярно. Среди них я заприметил странного молодого человека по имени Федор. По его лицу было видно, что он умственно отсталый. Из-за своего недуга он никогда не учился и не работал, зато часто мог посещать зоопарк. Кассиры на проходной его хорошо знали и пускали без билета. Федор больше всех любил шимпанзе и всегда приносил им гостинцы – два яблока.
Во время обеденного обхода Федор часто увязывался за мной и, несмотря на свою отсталость и косноязычие, очень любил слушать про всех животных. К именам живых существ непременно добавлял окончание «-ка» – Бойка, Катька, Потапка и всех их хорошо помнил. Очень любил, когда служители с ним здоровались за руку, и всегда улыбался. Летом ходил босиком по раскаленному асфальту, и, кажется, это ему не доставляло никаких неудобств. Утром он являлся всегда в чистой белой рубашке, застегнутой на все пуговицы, и в темных теплых шароварах. Но выходил из зоопарка изгвазданный с ног до головы, и почему-то рубашка становилась буквально черная, а штаны, покрытые толстым слоем пыли, светлели.
Так вот этот самый Федор где-то раздобыл кусок резинового шланга, ну, может, с метр длиной, и подарил его Бою. Тот разгуливал со шлангом по клетке с очень гордым видом, почти как полицейский с дубинкой, и периодически изо всей силы стегал по цементному полу. Похоже, ему очень нравился звук. Федор после каждого удара весело аплодировал Бою, смеялся и даже приседал от удовольствия. Когда звук получался особенно громкий и смачный, Бой удовлетворенно забирался на верхний ярус клетки и там пел, а Федор ему подпевал. Текст оставался один и тот же: буква «У» – менялся только мотив. В общем-то и нота была все время одна и та же, но интонация разная. У обоих. Потому и песня. Я стоял рядом и наблюдал.
