Артур тяжело вздохнул и закатил глаза, показав, что при этом упыре точно ничего сделать не сможет.
На этот раз мы прибыли на место довольно быстро, весь путь занял не больше сорока минут. Когда нас вывели из машины, я увидел с десяток стареньких избушек, с маленькими окошками, половину из домиков оказались с провалившейся крышей. Поселение явно было давно заброшенным.
— Давай, веди! — подтолкнул Артура охранник Хобот. Водитель Клещ снял с плеча автомат и тоже направился вслед за проводником. Я пошел вслед за ними, но Сибиряк резко прикрикнул:
— Стой здесь! Они сами все принесут.
Я понял, что наш план с треском провалился. Артуру так и не удалось избавится от наручников, а тем более это не получится и сейчас, под строгим надзором двух пар цепких глаз…
Что же… оставалось ждать худшего. А солнышко на небе сегодня очень даже по-весеннему припекало. С верхушек деревьев гулко падали тяжелые комки снега, а с уцелевших крыш домов весело, в унисон, капали сосульки… что-то совсем не хочется подыхать в такой солнечный погожий денек…
Артур и его грозные сопровождающие уже вошли в уцелевшую бревенчатую избу.
— Ну, молитесь, суки, чтобы схрон был на месте… — сквозь зубы процедил Сибиряк и приподнял голову, наверняка тоже на миг залюбовавшись, как в заснеженную тайгу приходит волшебница-весна.
Бандит стоял всего в двух метрах от меня.
Помнится, когда я только начал ходить в секцию по каратэ, тренер часто ругал меня, что я дерусь не по правилам. В моей технике боя преобладали уличные инстинкты: выбить противника из строя любой ценой. Здесь в ход шли и запрещенные удары в голову в полный контакт, а иногда коварные удары между ног, по яйцам. Среди каратистов такой удар считается подлым, а на соревнованиях за этот прием сразу снимают с боя; но на войне, как говорится, все средства хороши…
Я сделал короткий шаг, и изо всех сил вмазал левой ногой, носком ботинка по яйцам Сибиряку. Даже удар средний силы в это место лишал противника ориентации и самообладания минимум на пару минут, но на этот раз я ударил очень мощно и побледневший бандит сразу рухнул вперед, на колени, задыхаясь от острой боли в паху.
Говорят, у футболистов очень сильные ноги. Они способны ударом разогнать мяч до 250 км в час и выше. У каратистов ноги точно не слабее. Я ударил с пыру во второй раз, ногой прямо в челюсть Сибиряку, пока он стоял на коленях. Мне даже послышался звонкий хруст, бандит сразу упал на спину и замер, уткнувшись остекленевшим взглядом в небо, изо рта потянулась тонкая струйка крови. Я присел перед ним и вытянув руки в наручниках, пошарил в карманах штанов. В первом кармашке ничего не было, а во втором, почувствовав как сердце бьется все быстрее — я обнаружил ключи от наручников, и стараясь не выронить их, пальцами осторожно вдел ключи в маленький паз, и отщелкнув металлические браслеты, бросил их на снег.
