Кальян ты разжигаешь для меня,
Моя Бибо,
И руки обжигаешь для меня,
Моя Бибо,
Оставь кальян и лучше оглянись,
Моя Бибо,
Твой взор светлее жаркого огня,
Моя Бибо,
Как прежде, ты прекрасна и нежна,
Моя Бибо,
И если ты своей любви верна,
Моя Бибо,
Пусть соловьи поют на и до утра,
Моя Бибо,
Мне радость встречи ныне суждена
С моей Бибо!
Вскрикнув от радости, обернулась Бибо и ответила так:
Любимый мой, ты счастье мне принес!
Но я тебе отвечу на вопрос:
Взгляни, я разожгла тебе кальян,
И он заправлен лепестками роз.
С этими словами шагнула Бибо вперед и прильнула к могучей груди своего возлюбленного.
Вечером радостный Шади-хан пришел в свой дом, и велико было счастье его матери, когда она увидела возвратившегося сына.
Он надел свои лучшие одежды и сел у окна, ожидал, когда же приведут к нему его невесту, красавицу Бибо.
Он прождал до полуночи, но Бибо так к нему и не привели.
Удивился и опечалился Шади, однако решил, что, может быть, не положено приводить к жениху невесту в первую ночь. Но сколько он себя ни успокаивал, на сердце у него было тяжело, — ведь он не выполнил просьбу друга!
Настало утро следующего дня. Приехал Вали Мухаммед и обрадовался еще больше, увидев, как сын его спит на своем палянге в родном доме.
Шади-хан услышал шаги отца и проснулся.
— Тень над головой моей, любимый отец мой! — сказал он. — Я ждал вчера всю ночь, когда приведут в дом мою невесту Бибо, а ее все нет и нет.
— Не печалься, сынок. Поверь мне, к вечеру придет к тебе Бибо и станет твоей женой.
И снова потянулись тягостные часы ожидания. Совсем извелся Шади, похудел за эти два дня. Вот уже спала дневная жара, солнце спряталось за острые вершины гор, а Бибо все нет.
И когда наступил вечер, Шади-хан нахмурил брови и сказал своему отцу:
— Прощай! Я сделал так, как ты мне велел; но видишь: все напрасно.
— Подожди еще, сынок! — взмолился отец. — Я сейчас сам побегу к Вали Мухаммеду и узнаю, в чем дело. Он ведь обещал мне выдать Бибо за тебя.
Но Шади-хан был непреклонен. Он оседлал коня, вскочил в седло и собрался уезжать. В это время во двор вбежала Бибо, схватила его за стремя и горько заплакала.
Шади сошел с лошади, склонился к возлюбленной, и она обвила его нежными руками, как лиана обвивает могучее дерево.
— Я на все согласна, любимый! Целуй меня сколько хочешь, только останься. Это мать задержала меня, потому что свадебный мой наряд еще не готов.
— Нет, Бибо, — грустно ответил Шади. — Два дня я ждал тебя, но больше ждать не могу. Просьба друга — священная просьба. А честь для афганца — дороже всего.
