Словно предугадав мой следующий вопрос, тренер добавил:
– Знаю, что и сейчас Каролина находится в довольно стесненном финансовом положении. Она, возможно, и хотела бы, но не имеет возможности платить за тренировки.
– Вы сами это поняли или она вам сказала, что не в состоянии платить?
– Такие вещи всегда чувствуются. Когда Костнер впервые попросила разрешения хотя бы на несколько дней приехать ко мне на сбор в Тарту, я сказал тогда менеджеру спортивного лагеря, что Каролина – украшение нашего сбора, и попросил, чтобы с нее вообще не брали денег. Потом в Питер приезжала менеджер итальянки, спрашивала, нельзя ли ей приехать ко мне еще раз хотя бы на несколько занятий. Я дал согласие. Вот так Каро оказалась в наших пенатах. Работать интересно еще и потому, что мне еще не приходилось встречать столь творческого подхода к моей методе. У Каролины сильно развито художественное видение мира, я бы сказал. В своих программах она изысканно точна. И исключительно трудоспособна, что гораздо важнее. Такие спортсмены побеждают не за счет двигательного дара или каких-то особенных методов тренировки, но прежде всего за счет колоссальной собственной работы. Я по-прежнему не беру с Каролины денег. Для меня работа с ней – челлендж, вызов самому себе.
Оценивая первоначальное состояние Костнер, Мишин признался, что работать с фигуристкой он стал без какой бы то ни было надежды восстановить наиболее сложные тройные прыжки – лутц и флип.
– Посмотрите, – говорил мне вполголоса тренер, стоя у борта в Куршевеле. – Когда Каролина приехала в первый раз, то даже каскад сальхов-тулуп делала еле-еле. Сейчас она уверенно исполняет все прыжки, включая лутц, и выполняет этот прыжок лучше всех. Я даже боюсь говорить это вслух, и, конечно же, Каролина пока сильно уступает в надежности нынешним лидерам женского катания, но, если объективно говорить о качестве элементов,
тройной лутц или тройной флип у Костнер один из лучших. Амплитуднее, выразительнее, выше. В чем ее подвиг? Она абсолютно перестроила свою технику, работала над этим совершенно фанатично. Я подвел ее под все свои упражнения, подарил жилет со свистулькой. В конце каждого занятия она по пятнадцать минут в нем работает – свистит. Внутри жилета расположены специальные датчики, которые издают звук. Есть свист – значит, ты все делаешь правильно, свиста нет – ошибка.
Кроме этого я когда-то, еще во времена Алексея Урманова, ввел систему обязательного письменного анализа тренировки: сколько прыжков ты сделал, сколько не сделал. Смысл в том, что человек после тренировки смотрит на цифры и сразу видит эффективность проделанной работы. Даже когда Костнер катается дома в Италии или работает в Торонто с хореографом Лори Никол, которая в этом сезоне поставила Каролине обе программы, она после каждой тренировки шлет мне эсэмэски. И сама высчитывает процент удачных попыток. Эффективность тренировок у нее невероятно высока…
