Возможно, как раз в этом кроется причина того, что слова «мечтаю кататься, как Каролина» я слышала в разное время от Аделины Сотниковой, от Анны Погорилой, от Марии Сотсковой, от Жени Медведевой, от Алины Загитовой, от Алены Косторной.
В Остраве на лед вернулась прежняя Костнер – со скольжением, больше напоминающим стремительный полет, с прыжками, к которым благодаря Мишину вернулись четкость и графичность, с новыми вращениями и привычно изысканными костюмами. Это было великое возвращение, хотя завоеванная итальянкой медаль оказалась лишь бронзовой.
После своего сокрушительного поражения на Олимпийских играх в Ванкувере фигуристка сказала: «Иногда я завидую той Каролине, которая дебютировала на чемпионате Европы в Мальме в 2003-м и даже не задумывалась, каким неимоверным трудом иногда дается результат». В том сезоне четырнадцатилетней давности у Каролины состоялось еще одно выступление, которое прошло почти незамеченным, но стало знаковым – катаясь здесь же, в Остраве, она завоевала свою самую первую, и тоже бронзовую, медаль юниорского мирового первенства.
Разговаривая с Мишиным, я спросила, понимала ли Каролина, обращаясь за помощью к именитому российскому наставнику, сколь долгим может оказаться для нее путь к успеху? Тренер ответил утвердительно:
– Каролина с полным пониманием отнеслась к тому, что вернуть сразу все прежние навыки не получится. Что наиболее сложные прыжки нам, возможно, вообще не удастся восстановить. Меня подкупило в ней даже не стремление к результату. А то, что она поверила в мои слова как в Библию. Такое отношение к тренеру и тренировкам – очень большая редкость, особенно у российских спортсменов.
В Остраве фигуристку приходилось не столько тренировать, сколько останавливать. По словам Мишина, его подопечная просто упивалась тем, что наконец дорвалась до настоящего фигурного катания.
– Меня порядком напугала уже самая первая тренировка, – рассказывал тренер. – Я дал Каролине задание очень сдержанно прокатать канву программы, она же на глазах начала входить во вкус и в какой-то момент поехала в полную силу. Пришлось останавливать, объяснять, что на тренировках ничего этого нам не нужно. Что вся тренировочная красота должна быть фейковой, поддельной, не отнимающей эмоциональных сил, и что совершенно преждевременно открывать все карты. Говорил даже о том, что когда опытные актеры на репетициях плачут на сцене, это совершенно не мешает им думать в тот же самый момент о ценах на бензин. Не знаю, откуда в Костнер вот уже столько лет берется такое наслаждение фигурным катанием, но оно реально восхищает меня как тренера. Смею предполагать, что мы с Каролиной сейчас находимся только в начале пути.
