— Конечно, тетя. Он гораздо спокойнее, чем я думал. Велел передать, чтобы вы не беспокоились…
— Когда его заберут?
Они дошли до канала. В особняке на набережной Урсулинок свет горел только в одном окне — в столовой на третьем этаже. Невозмутимая мадам Ренке, без сомнения, ждет их у накрытого стола, на котором лампа вычерчивает жаркий световой круг.
Вот так же когда-то двое людей, став нераздельной парой, покинули этот город, скитались по свету и нашли конец в маленьком норвежском порту… И всего несколько часов назад Жиль сжимал в объятиях девушку, глаза которой сверкали рядом с его глазами и которую он просил навсегда соединиться с ним.
Рука его крепче стиснула плечи тетки. Он уже не сознавал, кого обнимает ее, Алису или свою мать. Рядом с ним, мужчиной, по незнакомой дороге шла женщина, и она страдала.
В непроизвольном порыве нежности он наклонился к Колетте. Прижался щекой к ее щеке, почувствовал, как завитки ее волос скользнули по коже. Прикосновение было теплым и влажным: она беззвучно плакала.
— Бедная, бедная моя тетя!
Ее хрупкие пальцы благодарно и осторожно сжали ему локоть, и Колетта чуть слышно выдохнула:
— Жиль!
Есть она не стала. Чувствовалось, что, несмотря на утомление, у нее просто не хватает мужества покинуть теплый уют столовой и запереться у себя в спальне. Когда ее взгляд падал на Жиля, она силилась улыбнуться, словно извиняясь за свою печаль и подавленность. Мадам Ренке, прислуживая им, была еще немногословней, чем обычно; время от времени она останавливалась и наблюдала за обоими.
— Хочу сообщить вам новость, тетя. Только не считайте, что я думаю лишь о себе…
Ход мыслей у него был сложный, и он не знал, как их выразить. Ему хотелось поговорить об Алисе, но лишь потому, что через нее он чувствовал себя ближе к Колетте, что события этого вечера приобретали в такой знаменательный для него день особую значительность и глубину, что любовь Жиля теснее приобщала его к драме, переживаемой теткой и доктором.
— Я женюсь, тетя.
Мадам Ренке замерла с тарелками в руках. Колетта медленно подняла голову, и в ясных ее глазах Жиль прочел удивление и печаль. Она тут же спохватилась и, пытаясь сгладить впечатление, улыбнулась, но улыбка получилась у нее тоже грустная.
— Женитесь, Жиль?
Колетта обвела взглядом комнату, в которой они целую зиму встречались каждый вечер. Казалось, она старается представить себе здесь нового человека, непрошеную гостью.
И Жиль, чувствуя за всем этим нечто туманное, но могущее в любую минуту вырваться наружу, торопливо добавил:
