Сначала это происходило где-то на грани сна и яви. Зачем у его дверей стоят и подслушивают, если он один и спит?
Жиль отогнал от себя образ клоуна и попытался не слышать его голос, чтобы отчетливей разобраться в шорохах, тихих, как топотание мыши.
И вдруг у него перехватило горло. Он проснулся. Ощущение было такое, что рядом кто-то есть. Вот что-то сдвинулось, что-то шаркнуло по мрамору комода
Револьвера у Жиля отродясь не было. Ему стало страшно. Разом взмокнув от пота, он лежал под простынями и спрашивал себя, где здесь выключатель, но никак не мог вспомнить.
К тому же, если это грабитель, стоит ли ему мешать? Прийти на помощь некому — дом пуст. С Жилем без труда сумеют покончить. Он представил себе, как его душат — долго, мучительно…
Он был уверен, совершенно уверен, что не спит и что одна из дверей вероятно, та, которая ведет в дядину спальню, — приоткрыта.
И тут он потерял способность рассуждать. Заметался в постели, словно отбиваясь от врага. Замахал руками, что-то задел, и тишину особняка разорвал грохот.
Разбил Жиль, однако, всего лишь ночник опалового цвета, принесенный тетушкой Элуа из дому: племянник имел неосторожность сказать, что находит его изящным.
Шум так перепугал Жиля, что он вскочил. Под дверью дядиной спальни был виден свет.
Жиль забыл всякую осторожность. Ему было слишком страшно. Им двигала смутная потребность узнать все и обрести наконец покой. Он ринулся к двери, опрокинул стул. Ушиб ногу и невольно вскрикнул:
— Ай!
Он был уверен, абсолютно уверен, что это не сон. И вот доказательство: как раз в тот момент, когда он распахнул дверь в дядину спальню, там еще горел свет.
Правда, он тут же потух, и Жиль не успел ничего увидеть. Он только услышал шаги человека, натыкавшегося на мебель, и другая дверь — та, что выходила в коридор, — тут же захлопнулась.
Жиль упустил время. Он ничего не видел. И еще слишком плохо знал дом, чтобы безошибочно найти дорогу в темноте.
Когда он выбрался в коридор, там уже никого не было; и все-таки Жиль не ошибся, потому что лампы еще горели.
— Кто здесь? — зазвенел в пустоте его голос.
Никакого ответа. Полная тишина.
— Кто здесь?
Жиль кинулся в левый флигель. Постоял у дверей тетки, прислушался, но постучать не посмел.
Когда, обескураженный и напуганный, он возвращался к себе, навстречу ему по лестнице, ведущей на чердак, спустилась мадам Ренке в черном капоте, но без чулок.
— Что тут стряслось? — осведомилась она.
— Сам не знаю. Мне послышался шум.
