Контора нотариуса была плохо освещена: она помещалась в первом этаже особняка на улице Гаргулло, и в окна пришлось вставить толстые зеленые витражи.
— Теперь, в присутствии всех вас — вот почему я осмелился, господин министр, пригласить и вас к себе в контору, — я обязан вручить месье Жилю Мовуазену запечатанный пакет, который он должен вскрыть в вашем же, повторяю, присутствии. Вот этот пакет.
Эрвино вынул из письменного стола конверт, запечатанный красным сургучом.
— В этом пакете содержится ключ от личного сейфа Октава Мовуазена, установленного им у себя в спальне. Указания на этот счет даны точные, хотя и несколько странные. Комбинация букв, открывающая сейф, мне не известна и нигде не записана. Однако воля покойного выражена совершенно категорически: сейф ни в коем случае не может быть взломан. Остается лишь добавить, что месье Жиль Мовуазен получит право открыть сейф лишь после того, как тем или иным путем узнает шифр.
Обращаю, наконец, внимание присутствующих на то, что дубликат этого ключа хранится в одном из сейфов Французского банка. Сейчас я попрошу всех подписать кое-какие бумаги, а во второй половине дня займусь формальностями, которые…
Когда Жиль выбрался на улицу Гаргулло — магазины в этот день уже торговали, и на ней было людно, — в кармане у него лежал маленький плоский ключ, которым, судя по тому, что он услышал, ему никогда не придется воспользоваться.
— Надеюсь, господин министр, что вы, равно как и наш друг Жерардина, не откажетесь позавтракать с нами.
Завтрак сильно смахивал на поминки. Бабен извинился и ушел. Министр с дряблым животиком говорил мало, глаза у него слезились.
— Поздравляю вас, молодой человек, с… с этим… и надеюсь, вы докажете, что достойны доверия, оказанного вам вашим дядей, который был нашим общим другом, и…
Теперь настал их черед почувствовать себя неловко в присутствии этого молодого человека, который, все еще мучаясь от насморка, поглядывал то на одного из них, то на другого, но никому не давал прочесть свои мысли.
А думал он о девушке с причала, о двух существах, прильнувших друг к другу в желтоватом тумане сумерек и целовавшихся до тех пор, пока у них не пресекалось дыхание.
Теперь он знал, где она служит.
Но она вместе с подружкой смеялась над его новым пальто и шляпой.
