— Зачем? — Грэйди, возможно, помнил последнюю встречу Софи с Брантом, которая в лучшем случае была неразумной и пугающей в худшем.
Но когда Софи исследовала разум Прентиса — хотя ее способности работали неправильно, и она не могла излечить его — она могла сказать, что там остался проблеск сознания.
Если бы она смогла изучить мысли Бранта, то возможно сумела бы найти то же самое. Или же поняла бы раз и навсегда, что его разум ушел слишком далеко.
В любом случае, это было лучше, чем сидеть в ожидании «если».
— Это единственный способ узнать наверняка, — сказала она, обращаясь к Грэйди.
Он взглянул на Эделайн, которая медленно кивнула.
— Тогда ладно. — Грэйди встал так быстро, что стол задрожал. — Доедай завтрак и одевайся. Мы навестим его сегодня.
Застывший, безоконный дом Бранта был таким же холодным, как Софи помнила. Все было серым… унылые камни, зубчатая, пыльная земля. Даже небо, казалось, было в бесконечном состоянии мрака.
— Есть что-то нехорошее в этом месте, — сказал Сандор, прижимая Софи ближе к себе. Он настоял на том, чтобы пойти вместе с ними, и после того, что произошло в прошлый раз, Грэйди согласился… но он предупредил Сандора, что тот должен будет ждать снаружи, сомневаясь, что Брант мог справиться с видом гоблина.
Сандор вдохнул холодный ветер.
— Я не могу обнаружить ни одного признака жизни.
— Мы сожгли все, прежде чем построили это место, — объяснил Грэйди, ведя Софи по извилистой тропинке. — Единственный, кто живет здесь, это Брант. Остальное — просто пыль и пепел.
— Ну, мне здесь не нравится, — пробормотал Сандор.
Софи тоже здесь не нравилось. Но Брант боялся огня, высокой температуры и всего такого. Она могла понять его причину боязни, но не могла представить себе жизнь где-то в холодном и пустом месте.
Грэйди остановился на узких ступенях, которые вели к металлической парадной двери.
— Сандор, ты должен ждать здесь… и быть вне поля зрения.
Сандор потянулся к одному из своих карманов и вручил Грэйди метательную звездочку.
— Не бойтесь использовать это.
— Я могу справиться с Брантом. Я заботился о нем в течение шестнадцати лет.
Шестнадцать лет.
Софи никогда не думала, как должно быть обременительно заботиться о Бранте. Его родители психологически были слишком сломлены, чтобы приходить к своему надломленному сыну, поэтому Грэйди и Эделайн были единственными, кто нашел ему, где жить, и навещали его время от времени… справляясь одновременно и с собственной потерей.
