— Конечно, я серьезно. Так я буду знать, что ты не в беде.
Софи собралась поспорить, что она могла просто закричать, если появится опасность, но потом она вспомнила сладко пахнущую ткань у ее носа и рта, и ее прошиб холодный пот.
Единственной песенкой, которую она смогла вспомнить, была дрянная песня, которой сестра раньше ее мучила: единственный стих повторялся много раз, поэтому песенка никогда не заканчивалась. Она была на десятом повторении к тому времени, когда Сандор вернулся к ней.
— Это застряло в моей голове на всю оставшуюся жизнь, — пробормотал он.
— Это ты сказал меня петь.
Он не улыбнулся ей в ответ.
— Ты оставил записку там, где они смогут ее увидеть, верно? — спросила она.
— В дальнем конце пещеры есть небольшой выступ, намного выше прилива, но все же достаточно низко, чтобы увидеть. Если они смотрят, то не пропустят его.
* * *
В доме было темно, когда Софи и Сандор вернулись в Хевенфилд, единственный слабый свет шел со второго этажа. У Софи было чувство, что она знала, из какой он комнаты, и когда она поднималась по винтовой лестнице, то готовилась к худшему.
Шестнадцать лет назад Грэйди и Эделайн потеряли их единственную дочь в подозрительном пожаре, и они держали ее комнату закрытой с тех пор, иногда заходя в нее в их самые темные, самые одинокие дни. Было такое чувство, что тень нависла над тем крылом дома, прося всех держаться подальше.
Но когда Софи вошла в пыльную спальню, она нашла Эделайн полностью поглощенную дискуссией с двумя гномами, которые жили в роще в домиках на деревьях. Простое бирюзовое платье Эделайн было того же оттенка, как ее глаза — которые даже не были красными или опухшими — ее лицо осветилось улыбкой, когда она увидела Софи.
— А я думала, когда ты будешь дома, — сказала Эделайн, ее улыбка увяла, когда она присмотрелась к одежде Софи. — Я хочу знать, почему ты промокла?
— Ничего опасного, — пообещала Софи, желая, чтобы ее обувь не хлюпала так громко, когда она пересекала комнату, чтобы изучить ряд баулов на полу. — Что происходит?
— О, мы просто пытались решить, что делать с этой комнатой, как только она будет полностью вычищена. Я думала об оранжерее, так как Джоли всегда любила сады. Но Герда не уверена, действительно ли здесь достаточно освещения.
Гном в коричневой блузе улыбнулась Софи ярко-зелеными зубами.
— Это может быть сделано, если вы действительно желаете, — сказала она Эделайн сухим, колючим голосом, — но мы будем ограничены в том, что сможем вырастить.
