Софи открыла свою тарелку и попыталась скрыть отвращение. Черные полосы и пурпурно-пористая жижа определенно не взывали «Съешь меня». Она заставила себя попробовать немного, и была ошеломлена тем, что пурпурная вязкая масса на вкус была как сочный чизбургер.
— А что это такое?
— Это смесь корня карниссы. Черные полосы — это темно-коричневые листья, — объяснил Олден.
Софи откусила от полоски темно-коричневого листа.
— На вкус как курица.
— Ты ешь животных? — спросил Фитц таким тоном, будто она сказала, что ест токсичные отходы.
Софи кивнула, морщась, когда Фитц скривился.
— Ничего себе, эльфы — вегетарианцы.
Все кивнули.
Она сделала еще один укус, чтобы скрыть свой ужас. Не то, чтобы она любила есть животных, но Софи не могла себе представить жизнь на одних овощах. Конечно, не так уж плохо, если овощи на вкус как чизбургеры.
— Итак, Софи. — Бронте насмешливо произнес ее имя, словно оно ему надоело. — Олден говорил мне, что ты — телепат.
Она сглотнула все, что было во рту, и это упало в ее желудок с глухим стуком. Это чувствовалось неправильным — обсуждать ее тайну так открыто.
— Да. Она читает умы с тех пор, как ей исполнилось пять. Разве не так, Софи? — спросил Олден, когда она не ответила.
Она кивнула.
У Кенрика и Оралье упали челюсти.
— Это самая абсурдная вещь, которую я когда-либо слышал, — заявил Бронте.
— Это необычно, — поправил его Олден.
Бронте закатил глаза и повернулся к Софи.
— Давай посмотрим, насколько ты хороша. Скажи мне, о чем я думаю.
Во рту Софи пересохло. Все замолчали. В ожидании ее ответа.
Она взглянула на Фитца, вспоминая его предупреждения о правилах телепатии.
— Он дал тебе разрешение, — сказал ей Фитц.
Она кивнула, глубоко вздохнув, чтобы остаться спокойной.
Видимо, тест начался.
Софи должна была пройти это испытание. Она хотела получить надлежащее образование, которое упомянул Фитц. Она хотела изучить, как в действительности работал мир. Таким образом, она закрыла глаза, пытаясь расслабиться достаточно, чтобы сконцентрироваться.
Она потянулась своим умом, как делала днем ранее. Ум Бронте чувствовался отличным от ума Фитца… он был глубже, так или иначе, когда она тянула свою умственную тень гораздо дальше. И когда она, наконец, почувствовала его мысли, они больше походили на ледяной порыв, чем на слабый ветер.
— Вы думаете, что у вас единственного за этим столом преобладает здравый смысл, — объявила она. — И вы устали смотреть, как Кенрик таращится на Оралье.
