Кабинет директора был пуст. То есть, конечно, там находились письменный стол с кучей бумаг, стареньким дисковым телефоном, ещё советской лампой, большой книжный шкаф, набитый так, что дверцы не закрывались, кресло, два стула. Графические листы на хлебниковскую тему калмыцкого художника Степана Ботиева под стеклом на стене. А-а, вот ещё корзина для мусора под столом.
В общем, на первый взгляд это всё, что высветил мой фонарик, но самое главное, что никаких посторонних лиц здесь не было. Мы вдвоём внимательно осмотрели все углы. Имел место разве что странный лютый холод при полном отсутствии привычного сквозняка.
– Я никого не вижу.
– Ха, ещё бы, прямодушный воин в упор не видит обмана!
– Ну, тогда просто поцелуй меня, как в прошлый раз, и я буду видеть.
– Хитренький какой…
Мияко опустила меч в пол, выпустила носиком две струйки пара и потребовала:
– Можешь показаться, ёкай!
Я невольно вздрогнул, ожидая увидеть очередного уродливого старикашку, но в кресле директора музея неожиданно материализовалась удивительная красавица. Она была одета в тонкое облегающее платье японского или китайского фасона, имела изумительную (даже в сравнении с кицунэ) фигуру, тонкие черты лица, большие глаза, полные печали, и совершенно белые волосы.
– Я не ждала тебя, лиса.
– О, я отлично знаю, кого и зачем ты ждала, Юке-онна.
– Хм, ну если ты знаешь и моё имя, могу ли я спросить твоё, прежде чем заберу его себе?
– Госпожа Мияко-сан из древнего рода девятихвостых лис Хоккайдо!
– Я не хочу ссориться с вашим кланом, мне нужен только этот мужчина…
– Минуточку, девочки, – нашёл в себе силы вмешаться я, – вообще-то невежливо говорить о присутствующем здесь человеке в третьем лице. Я тут! Вот он я! Моё мнение хоть кого-то волнует?
– Нет, – в два голоса удивились обе милашки.
– Вы ещё обе назовите меня глупым гайдзином, – практически обиделся я, но кицунэ первой сообразила, когда пора сбросить скорость и попридержать лошадей.
– Никто не смеет при мне наезжать на моего хозяина и господина! – Она вновь перехватила меч в боевое положение. – Я знаю твою печальную судьбу, ледяная невеста, замораживающая сердца, но этот мужчина никогда не будет твоим.
– Почему? Разве место рядом с ним, в его постели, кем-то занято?
– Упс… – теперь уже несколько смутились мы с Мияко. По факту, конечно, нет, оно не занято, я вообще сплю на полу, и по ходу белобрысая отлично это знает.
Меж тем девушка встала из-за стола, шагнув вперёд. Да, она действительно была очень красива. В чертах её лица ощущалась невысказанная печаль, а каждое движение было исполнено врождённого благородства. Она встала перед лисичкой, возвышаясь над ней на целую голову и тихо прошептала:
