Паша лежал в какой-то яме. Больше ничего не видно. Посмотрел на тело...
Все что ниже груди - кровавое месиво.
- А-а-а! - крик... даже не крик, еле слышный сип длился пару секунд, затем внутри скрутило болью, и Паша затих, впал в ступор от вида собственных потрохов.
- Этого не может быть... - прошептал он, - этого не может быть...
Где я? Как тут оказался? Что произошло? Что тут происходит?
'Война тут'. - Ответ поставил Пашу в тупик. Это не было сказано. Это была мысль. Не его мысль. Чужая. Именно чужая. Не веря в происходящее Свешников огляделся, в яме он один.
Крыша поехала - подумал Павел, - никак я в настройках аппарата накосячил...
'Какой аппарат? Какая крыша? - появилась злая мысль, - ты вообще кто такой?'
- Я? - удивился Свешников.
'Ты, не я же!'.
- Я Паша, то есть Павел Анатольевич Свешников, - сказал мысленно Свешников. - Студент третьего курса... стоп, а вы кто?
'Лейтенант Иван Федорович Григорин сто пятьдесят пятая стрелковая дивизия'
- С ума сойти!
Это сон? Кошмар? Ущипнуть себя, но толку... больно и так...
Сквозь звоны и шум в голове пробивались отдельные слова. Кто-то недалеко разговаривал по-немецки. По-немецки?
'Да, там немцы. Я уже говорил - война тут. Немецкая провокация, но ничего, скоро наши подойдут и...'
- Не подойдут. Не будет наших! - Решительно сказал Свешников. Он поверил в реальность происходящего. Просто быть больше нечему. И не сон это. Не бывает так больно во сне.
'Как это не подойдут?' - возмутился Григорин.
- А вот так, - ответил Паша. - Немцы уже Минск окружают...
'Врешь, падла!' - и чужая злость заполнила весь мозг, подавляя волю. На краткий миг два сознания слились воедино. Свешников даже боль перестал чувствовать. Потом сознание лейтенанта затихло.
'Правда... это правда. - Лейтенант был потрясен. - Я видел... читал... я не знаю, как это назвать. Твоя память... я видел'.
- Да, я не врал. Эту войну назвали Великой Отечественной...
Неожиданно раздался выстрел. Свешников насторожился.
- Что там? - осторожно спросил Паша.
'Немцы кого-то из раненых застрелили' - и правая рука начала шарить вокруг.
- Ты чего?
'У меня в подсумке граната была, - ответил Иван. - Эф-один, у бойца отобрал, но воспользоваться не успел, взрывом накрыло. Очнулся тут... с тобой в голове... ага, вот'
С трудом вытащив из сбившегося за спину подсумка гранату, лейтенант свел усики, затем выдернул кольцо, зажав его зубами. Гранату он спрятал в собственных кишках.
