— Что за драка… — укоризненно протянул тот, что держал Лику, с лицом, покрытым оспинами.
— Кажется, малыш Хмырь нашел себе подружку, — добавил второй, с крупной серьгой в ухе, криво ухмыляясь, толкая оборванца на баки и вырывая у него сумку из рук.
— Она не подружка! — огрызнулся тот, отряхиваясь.
— Ну, конечно, — хохотнул рябой. — Просто сделала тебе небольшой подарок, да, Хмырь?
— Ребята, — взволнованно заговорил оборванец, которого назвали Хмырем. — Я по чесноку эту тринечку слутал, давайте по-понятиям как-то…
— Заткнись, Хмырь, — мягко посоветовал тот, что с серьгой. — У тебя же все-равно нет вкуса — зачем тебе такая дорогая вещь, тем более — дамская?
— Это моя сумка, — прошептала Лика, дергая воротник своей туники, стараясь высвободить его из кулака рябого.
«Пират», с серьгой, как мысленно окрестила его гномка повернулся к ней с нехорошей улыбкой.
— Ой, кто это у нас? Никак, сестра братства, соборный клирик?! Однако, недешевые ныне аксессуары у служителей света! Может, пожертвуете малость, для бездомных нуждающихся?
Он ухмыльнулся и подмигнул рябому: — Проверь-ка карманы сестры, Ряба!
«Его и в самом деле так зовут!» — мысленно удивилась Лика.
Волосатая лапа скользнула вдоль ворота её туники, и, прежде чем Лика успела отдать себе отчет, она вцепилась в неё зубами.
Раздался вскрик, Рябой оттолкнул гномку, и схватился за укушенное запястье.
— Кипучая бездна! Эта мелкая тля меня укусила! — промычал он.
Лика кинулась к свалке и подобрала булыжник, валяющийся около бака. Хмырь наблюдал за ней округлившимися глазами.
«Пират» хохотнул и сплюнул. — Малышка кусается! — усмехнулся он и сделал шаг к ней.
Камень, пущенный Ликой, оказался тяжеловат для неё, и громила уклонился от него, с некоторой ленцой. Лика нагнулась за металлическим обручем от бочки, но человек перехватил её руку и резко вздёрнул вверх. Плечо пронзила острая боль.
— Попробуй только ещё чем-нибудь кинуть в меня, дрянь! — прошипел «Пират», наклоняясь к ней и замахиваясь. — И это будет последнее, что ты сделаешь в своей короткой жизни…
Что-то просвистело в воздухе и между гномкой и бандитом в остатки остова бочки врезалось, мелко подрагивая, широкое лезвие ножа с короткой рукояткой.
«Пират» отпрянул и выпустил Лику.
— Ну, я попробовал, — послышался чей-то резкий, знакомый Лике голос.
«Пират» и Лика одновременно обернулись.
В нескольких метрах от них стоял Штепсель. Засунув руки за пояс, он что-то пережевывал, не отрывая взгляда от громилы.
