Никогда еще я не мечтала, чтобы танец закончился поскорее. Но вот снова произошла новая смена партнеров, и я очутилась в объятиях Реджинальда.
— Уделишь мне минутку? — спросил он тихо, проводя меня по залу в последний раз. — Хочу поговорить с тобой наедине.
Я передернула плечами, потому что была слишком взволнована, и взволнована вовсе не потому, что Реджинальд запросил разговора. Реджи проводил меня к матушке, задержался, чтобы поболтать, а потом извинился, что должен нас покинуть:
— Всегда хотел посмотреть зимний сад в графском доме, — сказал он со смехом, — и очень рад, раз выдалась такая возможность.
Он многозначительно посмотрел на меня и ушел, а матушка закашлялась, скрывая смех.
Я продолжала стоять столбом, ничего не видя перед собой. Граф ни словом не выдал, что узнал меня — разве не на это я надеялась? Но почему же тогда ощутила такое сильное разочарование? Разве я ждала извинений? Нет. Тогда почему?..
Констанца и Анна присоединились к нам, и их кавалеры долго не покидали нас, рассыпаясь в комплиментах. Матушка принимала их восторги по поводу обеих дочерей со спокойным достоинством, как и полагалось почтенной вдове, но когда молодые люди покинули нас, не преминула заметить:
— Все рыцари сейчас так выглядят? Они томные и нежные, как девушки. Ваш покойный отец принял бы их за манерных леди.
— Мама, ты ничего не понимаешь, — возразила Констанца, стреляя глазами. Надо сказать, получалось это у нее отменно — как будто сполохи голубых искр рассыпались из-под ресниц. — Сейчас в моде изысканность, а не грубая сила. А папочке понравился бы милорд граф — вот где ни капли изящества и утонченности.
— Танцует он очень изящно, — возразила Анна. — Правда, Бланш?
— А? — я посмотрела на сестру, словно только что проснулась.
— Граф хорошо танцует, верно? — повторила Анна. — На что это ты смотришь?
— Похоже, Бланш все еще под впечатлением от танца, — промурлыкала матушка, подталкивая меня локтем.
— Не знаю, — упорствовала Констанца, — по мне — нет здесь человека, более отвратительного, чем граф. По сравнению с ним меркнет даже леди Пьюбери, а у нее бородавки по всему лицу.
— Нельзя так говорить, — осадила ее матушка.
Но Констанцу было не унять:
— Но он бородатый, мама! Это неприлично!
— Ну и глупа же ты, Констанца, — вздохнула Анна. — Король тоже носит бороду, если тебе известно.
— Ой, можно подумать, ты видела короля! — не осталась в долгу Констанца.
— Тише! — шикнула на них матушка. — Сейчас объявят королеву бала.
