Мать девочки Нина приходит в реанимацию почти каждый день. Она пытается вытянуть дочь из коматозного пространства сюда, к нам:
– Доченька! Олеся! Это я, твоя мама. Ну посмотри на меня, доченька, открой же глазки. А вот я Артемкины фотографии тебе принесла, посмотри на сыночка. Ай, какой сыночек хороший! Ну все-все родственники говорят, что такого хорошего мальчика не видали! Олеся ему всю силу свою отдала, всю красоту! Вот, доченька, посмотри – он голенький лежит на коврике. Это у бабушки во дворе под деревом. Смотри, как на ручках приподнимается. Что за красивый мальчик, наш Артемочка, ах, какой здоровенький! Посмотри, доченька! Открой глазки, посмотри на сыночка!
От голоса Нины у Олеси начинаются легкие судороги, но Нина не отступает:
– Олесенька, а какой же он загорелый, мальчик наш. А щечки какие! А волосики! Посмотри, какой мальчик замечательный. У теток хорошо ему, все время Артемочка на воздухе. И здоровенький такой! Всю силу ты ему отдала, доченька, всю красоту. Начальник твой звонил, про здоровье спрашивал. Скоро Денис приедет, муж твой. Открой же глазки, доченька! Олеся!
Связь «Нина – Олеся» тоньше, чем нервная и нейронная, думаю, она образуется на совершенно другом уровне и слабо доступна матери именно через поврежденные нервы-паутинки.
Иногда приходит муж Олеси и отец Артемки – Денис. Ему подобная связь недоступна. Он садится рядом с потусторонней бессловесной женой и достает книжку. Денис сидит часа два или три, не говоря ни слова, – читает детективный роман. Начитавшись, относит стул на место и уходит домой.
Приходит время водных процедур. Девицы-санитарки приближаются к Олесе с тазиком теплой воды. Разболтав пену, одна из них разводит девушке ноги и начинает ее протирать.
– Слышь, вот так бы ее на дорогу выбросить. В таком вот виде? А? К шоферне. Га-гааааа!!!
– Ыгы! К этим… к дальнобойщикам. Гааааааа! – гогочет другая.
От услышанного у меня слегка мутится в голове, зато голос крепнет, и я превращаюсь в злобную гарпию:
– Эй, поганки! Может, закроете свои грязные рты?
Санитарки оборачиваются:
– Вы че ругаетесь? Мы ж, этта… пошутили!
Но я продолжаю негодовать, пытаясь использовать неожиданный прилив сил на благо воспитания молодого поколения. Деревяшки в белых халатах быстро протирают Олесю и бочком-бочком исчезают.
Фффух! В голове стучит – еще не хватало второй инсульт получить. Для полной радости.
О! Явились опять со своим тазиком.
– Дайте мы вас помоем.
– Ты лучше рот себе вымой. А ко мне не прикасайся, я и так чистая.
