Сунув «шкатулку» в кобуру, я подъехал к убитому главарю. Спрыгнув на дорогу, поднял выроненное им ружье. Отщелкнул огниво. Пороха на полке не было, похоже, не заряжено. Блин, на понт брали! Хотя, не будь у меня пистолетов, не вырвались бы. Со шпагой против штыков не навоюешь. И неважно, что ружье держит вчерашний крестьянин — вилами пырять они умеют. Подумав, я подошел к раненому мной ополченцу. Тот был в сознании и лежал на спине, прижимая окровавленные руки к животу.
— Не убивай, барин! — заголосил. — Это все Фролка. Он подбил нас бежать и промышлять на дороге. Говорил, что чичас война, и никому не будет до нас дела. Добычу богатую возьмем, заживем, как баре.
— Много взяли? — поинтересовался я.
— Не успели. Вы первые были.
Сомневаюсь. Но, в принципе, плевать.
— Помоги, барин! — застонал ополченец. — Христа ради! В животе огнем горит.
— Там у тебя пуля, — сказал я. — С ней не выжить. Но помогу.
Вскинув ружье, я вогнал штык разбойнику в грудь — прямо в сердце. Тот вскрикнул и затих. За спиной раздались странные звуки. Я оглянулся. Графиня, свесившись с седла, блевала. Черт, совсем забыл о ней! Я не на войне, а вокруг не егеря. Подбежав к Ласточке, я помог графине спуститься на дорогу, а затем отвел на обочину, где усадил на пыльную траву.
— Посидите, ваше сиятельство! Я сейчас…
У первого из застреленного мной разбойника я заметил на спине ранец с привязанной к нему манеркой. Завладев ей, стащил с горлышка жестяной стакан и понюхал — вроде, вода. Плеснув на ладонь, попробовал языком — она. Хорошая, колодезная.
— Вот, ваше сиятельство! — сказал я, вернувшись к графине и протянув ей манерку. — Выпейте и омойте лицо.
Сам же решил посмотреть, что у разбойника в ранце. Предчувствия меня не обманули. Внутри, кроме грязной рубашки и прочего барахла нашелся небольшой сверток. В чистую онучу завернули нечто плотное. Я откинул края портянки. Блин! Деньги! Ассигнации двадцатипятирублевого достоинства, причем, новые. Я взял одну и проверил на признаки подделки — настоящие. И зачем, спрашивается, эти придурки лезли грабить? Тут деревеньку купить можно. Дебилы…
Я оглянулся. Графиня, повернувшись ко мне спиной, умывала лицо, сливая себе в ладонь из манерки. Я завернул деньги обратно в онучу и сунул в сумку. Позже разберемся. Сходил, подобрал пистолеты и часы, разложил их по кобурам и карманам, не забыв зарядить. Мало ли еще грабители случатся. Пока занимался этим, графиня привела себя в порядок и теперь стояла, посматривая на меня. Выражение лица у нее было странным.
