– Я не хочу, – запротестовала Лала.
– Может, вы поговорите потом, когда она отдохнет? – предложила ее мать.
Луис покачал головой, женщина замялась на мгновение, но все же сдалась:
– Вы спасли ей жизнь, вам можно доверять, но пожалуйста, не задерживайте ее слишком долго. Мне хочется поскорее отвести ее домой, подальше от всего этого. – И она закрыла дверь, выходя в коридор.
Луис посмотрел на Лалу. Она, слегка покачнувшись, схватилась рукой за стену.
– Ты ведь утаила кое-что от матери, – сказал он.
Девушка поколебалась, но потом все же кивнула.
– Один из парней угостил тебя кое-чем… и ты попробовала. Возможно, самую малость? Всего одно зернышко?
Она снова кивнула, стараясь не встречаться с ним взглядом.
– Но теперь ты знаешь, что этого лучше не делать, правда? – спросил Луис.
– Да, – прошептала Лала и убежала в коридор к матери.
Луис посмотрел ей вслед и повернулся к Корни.
– Твоя пикси все же рискнула поговорить с моим братом? – спросил он, ткнув пальцем в сторону Кайи.
– А что ты думаешь? – усмехнулся Корни.
– Думаю, – Луис зевнул, – что нужно поскорее от вас избавиться. Так что выдвигаемся на рассвете. Идем, покажу, где можно устроиться спать.
Корни разместился на одном из старых матрасов, покрывающих пол в комнате, которая, вероятно, раньше была столовой. У дальней стены, под лепными украшениями, завернувшись в груду одеял, уже спал Дэйв. Кайя пошатываясь вышла из гостиной, свернулась клубочком, обняв мягкую диванную подушку, и тут же провалилась в сон. Луис лег неподалеку.
Корни стал разминать пальцы, наблюдая, как резина натягивается на костяшках. Перчатки уже потускнели. К утру они могут потрескаться. Он осторожно снял перчатку и коснулся края одеяла Луиса. Тонкая ткань расползлась, сквозь нее полезли растрепанные перья. Корни смотрел, как поток ветра из приоткрытого окна подхватил их, облаком вздымая в воздух, как перья закружились подобно снегу, осыпая все вокруг.
Луис заворочался во сне, и перья запутались в его косичках. Одно опустилось ему на щеку, у самого уголка рта, и теперь трепетало при каждом вздохе. Казалось, это должно быть щекотно. Корни собирался смахнуть перо. Пальцы его дрогнули.
Луис приоткрыл глаза:
– Куда смотришь?
– Ты пускаешь слюни, – выпалил Корни. – Знаешь, как это мерзко?
Луис хмыкнул и перевернулся на другой бок.
Корни снова натянул перчатку. Сердце билось так сильно, что кружилась голова.
«Он мне нравится, – в ужасе подумал он, несправедливость этого довершала общую картину, вызвав в его душе гнев. – Твою ж мать! Он мне нравится».
