Глобальная экономическая история. Краткое введение | страница 72

Более радикальное решение было найдено представителями народа кробо. Группы из нескольких кробо приобретали земли у других племен, а затем распределяли их между собой в индивидуальное владение. После того как участок был разработан, группа повторяла процесс, приобретая новые земли. Таким образом, группы кробо пересекли с востока на запад Гану и в конечном итоге вторглись в Кот-д’Ивуар. В результате в обеих странах оказалось множество земельных участков, принадлежавших группам кробо. Часть из них обрабатывалась самими кробо, а часть сдавалась в аренду. Перемещения по странам и организация фермерских подворий требовали значительных средств. Источником денег стали накопления, полученные благодаря продажам какао-бобов, выращенных на уже разработанных участках. Стратегия кробо напоминает протестантскую этику М. Вебера в действии.

Начало европейскому колониализму было положено португальцами, создавшими в XV–XVI вв. первые поселения на территории современных Гвинеи-Бисау, Анголы и Мозамбика. Укрепленные форты, задача которых состояла в обеспечении работорговли, были построены на побережье Западной Африки и другими ведущими европейскими державами. Голландское поселение на Мысе Доброй Надежды появилось в 1652 г. В XIX столетии европейский колониализм приобрел более основательный характер, но окончательное разделение континента между империалистическими державами произошло в конце века.

Захват колоний осуществлялся как по экономическим, так и по стратегическим соображениям. В соответствии с первыми колонии должны были поставлять в метрополию различные тропические продукты и одновременно служить рынком сбыта готовых изделий. Кроме того, жители колониальной державы получали возможность переселяться в колонии, а перед буржуазией открывались новые перспективы для прибыльных инвестиций. В метрополиях считалось, что, помимо прочего, они выполняют в колониях цивилизаторскую миссию, распространяя христианство и предоставляя аборигенам возможность повысить свой культурный уровень. Предполагалось, что достижение целей не потребует от имперских держав дополнительных расходов, поскольку колониальные власти должны были финансировать расходы из своих собственных доходов.

По сравнению с другими частями мира, африканский колониализм оказал еще более пагубное воздействие на экономическое развитие континента. Прежде всего, оно выразилось в создании на удивление скверных институтов. Организация первых африканских колоний предусматривала применение в них, как и в колониальных странах Северной Америки, «прямого правления», когда власти колонии применяют действующие в метрополии законы и к новым поселенцам, и к коренным жителям, хотя последние во многих случаях были лишены политических прав. Но в конце XIX в. на смену прямому правлению пришло опосредованное, осуществлявшееся через местных вождей. Тем самым метрополии пытались изменить отношение аборигенов к своему присутствию. Введение непрямого правления означало признание метрополией всех этнических различий и опору на уступчивых местных вождей в обмен на предоставление им власти и богатства. В данной системе колониальное государство применяет законы метрополии только к колонистам и в городах. Контроль над сельскими жителями колонии передавался «вождям», действовавшим в соответствии с «обычаями» своих «племен». Приведенные выше понятия взяты в кавычки, так как в данном случае речь идет о правовых понятиях колониального государства имеющих мало общего с доколониальной реальностью. При этом все африканские организованные сообщества, от царства Ашанти до почти неструктурированных групп, рассматривались как эквивалентные субъекты с единообразными обычаями. При этом игнорировалось то обстоятельство, что сложные человеческие сообщества могли включать в себя покоренные племена и народы с самыми разными, зачастую не имевшими между собой ничего общего, обычаями. В таких местах, как Северная Гана и Восточная Нигерия, колониальные власти сами назначили местных «вождей», несмотря на то что это не соответствовало здешним традициям. Многим из организованных сообществ была присуща текучесть. В случаях установления в них деспотических режимов люди вправе были переселиться в другие районы. Тем самым ограничивалась тирания правителей. После колониального разделения на племена африканцы лишились этого права. Обычаи были переопределены для того, чтобы они соответствовали целям колонизаторов. Такие «варварские» обычаи, как рабство, были упразднены (хотя на практике они продолжали соблюдаться), а полезные, такие как право вождей требовать неоплаченного труда, сохранялись. В результате принудительный труд превратился в одну из общепринятых черт колониальной жизни. В большинстве случаев общинная собственность на землю превращалась в обычай. Поэтому получить участок земли для ведения сельского хозяйства могли только соплеменники и только по решению вождя, которому они подчинялись. Там, где это было возможно, возведение в ранг племенных вождей осуществлялось в рамках традиционных процессов, но в конечном счете они назначались оккупационной державой. Племенные вожди были наделены большей властью, чем правители в доколониальный период. Новые вожди превратились в надсмотрщиков империи, ответственных за сбор налогов, принуждение к труду, использовавших предоставленную им власть для увеличения личных состояний. Тем самым колониальное правление привело к созданию системы мелких деспотов, безраздельно царивших в сельской местности, основные усилия которых были направлены на извлечение различных видов ренты к своей личной выгоде.