В 1992 г. XIV съезд Коммунистической партии Китая определил в качестве цели реформы создание «социалистической рыночной экономики». В соответствии с его решениями было упразднено планирование материальных балансов, представлявшее собой сердцевину централизованного планирования. В процессе реформирования направления инвестиций стали задаваться не государством, а финансовой системой. Государственные предприятия были выведены из подчинения министерств и ведомств и преобразованы в акционерные компании открытого типа. Реформы в принадлежавшей государству промышленности привели к значительному сокращению занятости и ликвидации непроизводительных мощностей. СССР так и не решился на подобные действия, что, вероятно, повлияло на замедление темпов роста его экономики, так как большая доля рабочей силы была занята непроизводительным трудом, хотя имелась возможность использовать ее на новых, высокопроизводительных предприятиях. Поскольку ориентация капиталовложений на рынок усилилась, норма инвестиций оставалась высокой. Государство сохраняло активность в определении направлений инвестиций в энергетике и тяжелой промышленности, пусть его участие в этом процессе носило менее формальный характер. Возможно, это стало причиной очень быстрого роста металлургической промышленности. Сегодня объем производства отрасли достиг 500 млн т в год. Тем самым Китай побил все мировые рекорды производства, так как объем выпуска в США, СССР и Японии никогда не превышал 150 млн т. Конечно, по сравнению с другими странами, численность населения Китая гораздо выше, но показатель душевого производства достиг 377 кг (в 1950 г- он составлял 2 кг, а совсем недавно, в 2001 г. — 102 кг), что соответствует уровню потребления продукции металлургии в богатых странах. В 1978–2006 гг. темпы роста дохода на душу населения в КНР составляли 6,7 % в год.
Высокие темпы роста Китая принято объяснять перечисленными нами выше реформами. Но, как и в случае с сельским хозяйством, это объяснение является неполным. Возможно, «реформированные институты» и позволили стране улучшить результаты функционирования народного хозяйства по сравнению с системой Мао Цзэдуна. Однако они едва ли значительно превосходят те, которые мы можем обнаружить в самых бедных странах мира; если бы Китай рос значительно медленнее, эти низкие темпы немедленно были бы приписаны несовершенству прав собственности, правовой системы и существующей и поныне коммунистической диктатуре. Решающий вопрос заключается не в том, почему посредственные рыночные институты Китая позволяют добиться более высоких результатов, чем централизованное планирование, а в том, «почему эти посредственные институты функционируют настолько хорошо. Ответ может заключаться в наследии, доставшемся от периода планирования, или в других специфических чертах китайского общества или в его, в общем, отличной от других бедных стран экономической политике.
