— Хорошо! Значит мы пока боремся за живучесть и ждём Махрова. Соедини меня с искином станции.
— Адмирал? — Раздался уже знакомый голос Арназа.
— На станции возможно разместить экипаж крейсера?
— Да, адмирал. Я могу обеспечить экипажу «Дальнего» около трёх месяцев комфортного существования, но вам лучше приземлиться на планету. На поверхности имеются все условия для жизни — четыре наземных военных базы и один космопорт. В ангарах на консерватории до сих пор стоит несколько военных кораблей.
— Это хорошо, — обрадовался я, получив надежду на спасение, — тогда ещё один вопрос, почему в системе отсутствуют спутники дальней связи?
— Режим повышенной секретности. Лишь получив подтверждение, что на крейсере имеется полный адмирал, я открыл вам доступ к планете. В противном случае корабль был бы уничтожен. — Выслушав Арназа, я выругался сквозь зубы. Ведь могли же и вляпаться. Не зря пиреец говорил, что по координатам следует отправляться мне.
Корвет не добрался до станции, нарвавшись на минное заграждение. Малому кораблю хватило подрыва одной мины, чтобы разлететься на осколки.
— Арназ, какого, мать его, хрена? — Я не сдерживал эмоций, — почему не сообщил?
— Адмирал, мои сканеры не фиксируют ничего подозрительного в том квадрате космоса. Корабли противника проходили в том секторе, но я тогда подумал, что они определяют границы, за которыми я могу их уничтожить. Установку минных заграждений я не зафиксировал.
— Электроник, каковы шансы сесть на планету и при этом выжить? — Обратился я к искину крейсера.
— Оставшихся маневровых двигателей хватит, чтобы войти в атмосферу, а щит не даст сгореть при этом. Но, посадка будет очень жёсткая, скорее всего корпус «Дальнего» во время приземления распадётся на части. Вероятность гибели экипажа составляет шестьдесят процентов.
— Соедини меня с старшим бортинженером, — если кто и сможет улучшить наше положение, так это Пётр.
— Фёдор, что-то срочное? — Голос старого друга был напряжённым, — а то мы за живучесть корабля боремся, не хотелось бы отвлекаться.
— Придется, камрад, — ответил я, и попросил Электроника кратко пересказать, в каком положении мы очутились.
— Твою дивизию! — Выругался бортинженер, — сколько у нас времени до входа в атмосферу?
— Четыре минуты, пятнадцать секунд, — сухо ответил ИИ, — и пять-шесть минут до поверхности планеты. Атмосфера пригодна для дыхания.
— Посадку смягчит вода, или лес с высокими деревьями, — произнес задумчиво Пётр, — защита в первые секунды столкновения сработает как амортизатор, смягчит удар. Если накопить побольше энергии и задействовать второй генератор щита сразу после схлопывания первого, то посадка не столь жёсткая, как предполагается. Но, крейсеру однозначно хана, он и сейчас уже полумертвый.
