Я двинул следом, распахнул соседнюю переднюю дверцу, истошно скрипнувшую подернутыми ржавчиной петлями, забрался на пассажирское сидение и демонстративно отвернулся в другую сторону, наблюдая за тем, как по пустынной мостовой стремительно бегут прозрачные дождевые ручейки.
Ветер дергал молодые ветви на плодовых деревьях, растущих у обочины, и когда авто наконец тронулось с места, мне даже почудилось, будто они кланяются нам вслед, сотрясая своими темно-зелеными макушками.
Как и предполагал Миллер, рыжий пес побежал впереди патрульной машины, время от времени ненадолго замирая и останавливаясь на безлюдном шоссе, будто проверяя – следуем ли мы по его пятам.
Вскоре, медленно тащась прямо за ним, мы съехали с главной аллеи и вырулили на боковую грунтовую дорожку, нещадно подтопленную ночным ливнем.
⁂
– Кажется, он ведет нас прямо к заброшенному особняку, – мрачно заметил я, наблюдая за Бенджамином сквозь мокрое лобовое стекло.
– Похоже на то, – прогудел Фрэнк, прибавляя газу и в очередной раз сворачивая на еще более поганую дорогу. – Надеюсь, наш черноголовый Альварес жив и здоров.
По обе стороны от проселочного шоссе потянулись унылые мокрые кусты – приземистые и разлапистые, разросшиеся во все стороны. Позади них сиротливо темнели давно не паханные поля – целые плантации пустой земли, поросшей сорными травами.
Несмотря на то, что мы с Миллером бывали в местах и похуже этого, Дарк Маунт мне совершенно не нравился. Это тихое, безрадостное место отталкивало меня и своими зелеными долинами, безустанно мокнущими в объятиях ледяного июльского ливня, и ухабистыми городскими аллеями с низкими домишками, толкающими друг друга своими безликими боками.
Весь город казался каким-то случайным, неустроенным и даже бессмысленным. Словно в какое-то мгновение он проклюнулся у подножия мрачной горы сам собой. Вылезшие из-под земли разнокалиберные постройки, подобно осенним грибам, торчали то тут, то там, а порой между ними темнели целые кустистые пустыри.
Такой атмосферы заброшенности и тлена, что окружала Дарк Маунт, я еще не испытывал нигде прежде. Даже в Блэк Вудс – уединенном старом поселении в самой гуще зеленых лесов, царило какое-то свое укромное очарование, присущее далеким маленьким городам.
Здесь же не было ничего, кроме тихого, давящего отчаяния. Вот почему каждое новое утро в этом месте казалось мне скрытой моральной пыткой.
Меня будто душил этот тяжелый, всегда влажный воздух. Сдавливали со всех сторон мокрые низкие дома, вытесняя отсюда, как непрошенного гостя. И гладкая серая скала, нависающая сбоку своими острыми краями, так и норовила проткнуть насквозь, а затем размозжить насмерть своей огромной черной тенью.
