— Побыстрее подари мне внуков, сынок, — говорила Сара.
— Ты действительно так любишь детей? — лениво спросил Гонсало. — В детстве, я помню, ты всё время повторяла, что устала от нас с Хуаном Карлосом. А тогда ты была моложе.
— Мне нужно чем-то заполнить свою жизнь. Знаешь, о чём я подумала? После того, как вы с Магдой вернётесь из свадебного путешествия, мне бы хотелось пожить немного в городе.
— Только не говори, что ты соскучилась без папы.
— Да, — вздохнула Сара. — Так оно и есть.
— Интересно, Иоланда ещё не пришла? — задумчиво произнёс Гонсало.
— Гонсало, я думаю, что необходимо что-то делать с этой девушкой. Она строит какие-то иллюзии в отношении Хуана Карлоса. Это возмутительно. Надо, чтобы она покинула дом к его возвращению. Ты понял, Гонсало?
— Я не уверен, что сейчас самое удобное время для этого. Во-первых, у меня свадьба. Кто будет прислуживать? И потом, здесь легче поймать её с поличным. В чём дело, Матильда?
Старая служанка вошла в комнату во время их разговора и застыла на месте, услышав фразу Гонсало.
— Пришла Иоланда, сеньор Гонсало. Она хочет вас видеть.
— Отлично! — воскликнул Гонсало. — Не торопись, бабушка.
Гонсало буквально взлетел наверх, в кабинет. Он решил, что добился своего и Иоланда сломлена.
— Ну что, дорогая, теперь ты видишь, что значит иметь дело со мной? — спросил он, усаживаясь в кресло.
— Я принесла вам деньги, сеньор, — холодно произнесла девушка.
— Деньги? — удивился Гонсало, такого поворота он не ожидал.
— У меня хорошие друзья, с вашего позволения.
— Ну ладно, Иоланда, — смягчился Гонсало. — Погорячились, и хватит. Ты можешь работать здесь, сколько хочешь. А если дашь мне некоторые гарантии, то мы быстро придём к соглашению. Забирай деньги, и будем считать, что ничего не произошло. Согласна?
— Ничего не произошло! — возмутилась Иоланда. — Да вы чуть не убили моего отца!
— Мне искренне жаль, Иоланда.
— Мне не нужно ваших сожалений. Вот деньги. И прошу впредь разговаривать со мной только по делу. А если вы ещё раз попробуете тронуть меня, то, клянусь, пожалеете об этом!
— Ну, ты наглая! — протянул Гонсало. — Но ты мне нравишься.
